Ида

Это Ида, это она, а не какая-то там иллюзия. Маленькая Ласточка, которая умерла из-за тебя, потому что только ты мог открыть чудовищу дорогу к Шэдару Фрашу. Потому что тебя не желала отпускать брошенная тобой Малиса. Вы все получили, чего хотели. Ты — карьеру ученого, она тебя, а Патир Шэдара Фраша, но оплатила всё это ваше отвратительное благополучие именно Ида! Бедная маленькая Ласточка, которой подрезали крылышки, когда она только училась летать.

— Именно так, — не стал спорить колдун. Он даже не разозлился на оскорбления. — Малиса получила Андела, я место рядом с Фрашем, Андел карьеру, дом и детей, как и мечтал когда-то. Ида была лишней.

— Какая мерзость, — простонал у окна Лиран. — Какая же мерзость…

— Я не знала! — вытянув руки в сторону супруга, надрывно выкрикнула Малиса. — Клянусь, Андел, я не знала, что он хочет сделать! Я думала, что нашлет порчу, только и всего!

— Но так светились от радости, что явно не были опечалены результатом, — с ядовитой издевкой усмехнулся Иллис, и Лиран, скривившись, выплюнул:

— Мерзость.

— А что мерзость, Андел? — полюбопытствовал Эдивар. — Что ты позволил девушке, которую избегал столько времени, затащить тебя в постель, а после женился? Что поверил ее клятвам в непричастности, в душе понимая, что только ей играло на руку исчезновение твоей невесты? Или что принял протекцию Малисы и пошел работать к ее родственнику? А может, ваши дети и внуки? Разве ты плохо прожил эти сорок лет? Есть на что жаловаться? Лично я всем доволен.

Андел, вспыхнув в одно мгновение, открыл рот, но вдруг сник и отвернулся.

— Но теперь, — произнес он, — я хоть понимаю, отчего моя жена так хлопотала за некоего доброго знакомца, о котором я не слышал ни разу. Осада, которую она мне устроила, чтобы я взял тебя к себе, была совершенно необъяснима и невыносима. В результате мне было проще согласиться, чем продолжать спор.

— Еще бы, — усмехнулся Патир, и Малиса, вскочив на ноги, закричала:

— Да замолчите же вы все! — Она опять простерла руки к мужу: — Андел, я не виновата! Он… он шантажировал меня! Он говорил…

— Что? — с неприкрытой иронией полюбопытствовал Патир. — Что говорил? Расскажешь? Чем я тебя шантажировал? — Женщина упала обратно на диван и скрыла лицо в ладонях. — Хорошо, я сам скажу, раз уж мы срываем покровы. Я обещал ей, что Ида вернется, если она не исполнит нашего уговора…

— Так вы поэтому погрузили Иду в стазис? — спросил Иллис. — Чтобы держать Малису за горло?

Колдун усмехнулся и кивнул:

— И поэтому тоже. Подстраховался. Если бы следствие вели тщательно и все-таки вышли на мой след, я бы вернул девчонку. Вложил ей в голову историю о том, что испугалась свадьбы и убежала, или же о поклоннике… да что угодно, и она пришла бы домой живая и невредимая, а я остался ни при чем. И если бы Малиса меня расстроила, я бы тоже ее вернул, в наказание.

Но не пришлось. Ливиды дали взятку, чтобы их дочь оставили в покое, а без нее след сразу оборвался. Да и полиция не особо усердствовала, им тоже версия побега с возлюбленным понравилась. Так что до недавнего времени я об Иде особо не вспоминал, пока не услышал о намерениях Фраша.

Тогда сначала хотел просто тебя убить, а потом подумал: зачем? Знания и некоторые проведенные опыты подсказали, что стазис, снятый лишь частично, поглощает энергию, стремясь к восстановлению целостности. Как нарушенный лед на реке. Ледяная корка постепенно нарастает и вновь закрывает освобожденную воду.

Но когда в носителе энергии недостаточно, он берет ее у другого живого организма. Обычный человек разрушить стазис не сможет даже с подпиткой, победит колдовское воздействие, и цепь вновь замкнется. Но в девчонке уже была толика моей силы, и именно она уничтожала «заморозку» по мере насыщения чужой энергией. Потому Ида и должна была оставаться пустой. В общем, когда я всё это обдумал, тут и пришло время могилки с секретом, и Ласточка вернулась.

Все взгляды устремились на Иду. И если на лице Андела была написана мука, то Эдивар смотрел равнодушно. Иллис же продолжал пылать в огне своего гнева. Но в его глазах, когда он посмотрел на девушку, отразилось сострадание, а еще желание защитить ее, увести из дома, где не было никого, кому она была бы дорога по-настоящему. И даже ее бывший возлюбленный больше упивался собственной болью, ее лелеял и оберегал, но не память о бывшей невесте, которую вроде как боготворил.

И эта его щедрость в уходе за могилами Кайелей окончательно перестала казаться заботой. Это было данью собственной совести за то, что оставил Иду гнить в безвестной могиле, за то, что даже не рассказал ее родителям, где лежит их дочь. Потому что так было удобней ему, Анделу Лирану.

— Почему она не сдохла, почему? — сквозь рыдания простонала Малиса. — Даже сейчас гадина отравляет мне жизнь… Почему?! — воскликнула женщина и, оторвав от лица ладони, бросила на Иду взгляд полный ненависти, и девушка наконец развернулась…

Глава 25