Ида

Иллис скучал. Не по ведьмаку и его подопечной, хотя, наверное, по ним все-таки скучал, но вовсе не потому, что не мог без них прожить. Тут дело было в ином. В общем, юноша скучал отчаянно и всей душой, до зевоты и протяжных стонов. Он уже несколько часов слушал своего родственника. И ладно бы тот вел светскую беседу или делился какими-то воспоминаниями, но речи древнего старца были бессвязны и маловразумительны. Более того, он уже раз десять переспрашивал, как зовут его гостя. И столько же раз радовался ему и начинал свое бормотание заново.

А еще он путался во Фрашах. Точнее, не во Фрашах в целом, а лишь в двух: Иллиса старик именовал Верентом, то есть внука принимал за деда.

— А помнишь, Вер, что мы с тобой устроили на гулянии в Миле? Ох и досталось тогда тебе от твоего папаши, — старик заходился в хриплом смехе.

Иллис вежливо улыбался и поправлял:

— Дедушка Эклин, я не Верент, я его внук — Иллис, младший сын Юнира.

— Иллис? — хмурил брови старик. — Ах да, малыш Иллис! Конечно же! А ведь я говорил тебе, Верент…

И так продолжалось бесконечно. Юноша уже махнул рукой и перестал поправлять родственника, почти утратившего разум. Несколько раз Иллис пытался вернуть старика к реальности, начинал рассказывать про отца и братьев, но это Эклину Фрашу было неинтересно. Он переставал слушать уже спустя пару минут и снова уходил в свой собственный мир грез, где царило далекое прошлое, сотканное из обрывков, как лоскутное одеяло.

— Дедушка Эклин, а Ливидов помните? — без особой надежды спросил молодой человек, дождавшись, когда старик замолчит.

Древний Фраш остановил на Иллисе непонимающий взгляд, но вскоре махнул рукой:

— Не люблю Ливидов. Тетка моя за Ливида замуж вышла, сына родила. Всего несколько раз с ним виделись. Себе на уме, как все Ливиды. Мы с Верентом шалили, а этот всё тишком-тишком. Тьфу, не люблю таких. Вот мы с тобой, Вер…

— А потом он к вам с семьей приезжал? — прервал его Иллис, пока деда не унесло в дальние дали. — Ливид.

— Кто? — переспросил Эклин. — Тетка моя за Ливида вышла, а муж ее, дядька мой, выходит, мне совсем не нравился. И сынок их, братец мой троюродный, стало быть, тоже такой. Всё тишком-тишком, тьфу, не люблю таких.

— А когда он женился, вы с его семьей были знакомы? С дочкой не приезжал?

— Ой и славная дочка у него, такая красавица, а хохотушка! Я влюбился, вот прямо с первого взгляда и влюбился, уж такая девушка была…

— В кого влюбились? — оторопел юноша. — В Малису Ливид?

— Ливид? Это какой такой Ливид? Моя тетка за Ливида вышла…

Иллис выслушал в очередной раз про мужа тетки, про их сына — отца Малисы и махнул рукой, смирившись с тем, что от Эклина Фраша он не узнает ничего.

— Простите, дедушка, я покину вас ненадолго, — произнес юноша и поднялся с места.

Его родственник замолчал, поднял взгляд на молодого Фраша и нахмурился:

— Кто вы такой, молодой человек?

— Так что вы там говорили про девушку, в которую влюбились с первого взгляда? — вместо пояснения спросил Иллис.

— О-о, Ланисса, — протянул старик, — она была прелестна, как сама жизнь…

Иллис направился на выход из гостиной, оставив Эклина Фраша переживать свои воспоминания в одиночестве. И когда он тихонько притворил за собой дверь, из-за нее продолжило доноситься бормотание старика — слушатель ему был не нужен. Юноша вздохнул и покачал головой:

— Тягостное зрелище. Неужто и я стану таким однажды? — он передернул плечами и решил больше не задерживаться, смысла в этом не было.

Вскоре Иллис покинул дом родственника. Он вышел на улицу и огляделся, решая, что делать дальше. Молодой человек рассчитывал поспрашивать, если уж и не о Ливидах, то о колдуне, но старик ответа дать не мог. Юноша попробовал разок спросить еще в первый час своего гостевания, но дед только отмахнулся и сказал, что в жизни с этой братией не связывался и другим не советует.

А из прислуги у него были только слуга, который работал в доме, когда его хозяин еще был в своем уме. Он и остался сиделкой при старике. Да его жена — кухарка, она же горничная. Ни первый, ни вторая юноше на глаза не попались, когда он уходил. А он сам так спешил вырваться из того омута, в котором оказался, что даже не вспомнил о вопросах прислуге.

Осознав это, Иллис в растерянности обернулся. Возвращаться ужасно не хотелось, однако ему надо было услышать ответ, и юноша направился к дому. Дойти он не успел, потому что открылась дверь, и к нему навстречу вышел слуга.

— Вы забыли вашу сумку, господин Фраш, — сказал пожилой мужчина после легкого поклона.

— Проклятье, — проворчал Иллис и ответил: — Благодарю, я как-то совсем не вспомнил о ней.

— Я понимаю, — улыбка слуги вышла немного грустной, — хозяин сильно утомляет тех, кто не привык к его состоянию. Он всегда был хорошим человеком, но теперь стал тенью, которая живет в своем мире. Мы пытались найти того, кто ему поможет, но, к сожалению, рядом с нами нет никого с даром. Была когда-то ведьма, но она уже давно умерла. Возможно, она сумела бы вернуть хозяину разум.