Идеальна для меня

Когда Конрад вновь возник в спальне, я выдохнула с облегчением и стерла непрошеные слезы. Мужчина почему-то не вернулся в постель, а встал около нее на колени, заглядывая мне в глаза с каким-то совершенно человеческим страхом, будто пытался сделать что-то, что выше его сил, понимая, терпения. Выше силы духа.

— Ты была так прекрасна в тот первый день в моем кабинете, в своем красном костюме… Я не мог отвести глаз и только потом понял, что не слушал ничего из того, что ты говоришь. Тайно сфотографировал и распечатал себе то кривое фото… Не знаю, с какой целью. Хотел сперва сделать своей любовницей, но ты была слишком прекрасна для какого-то там секса в перерывах между работой. Я слишком хорошо к тебе относился, — сдавленно, задыхаясь, прошептал он, а я уже даже не пыталась смахивать и сдерживать слезы, что лились градом из моих глаз, словно какой-то вселенский потоп. «Это слишком невероятно! Ты просто спишь, Эмми! Спишь и видишь прекрасные сны!» — повторяла я себе снова и снова. — Не думаю, что я полюбил тебя сейчас. Эта любовь возникла давно, как что-то более крепкое, чем какое-то там желание и вожделение. Я отказывался себе признаваться в ней, потому что это было нерационально. Довольствовался твоей работой рядом, мы ведь практически жили вместе. Но сейчас все этого стало мало. Я хочу видеть тебя в своей постели каждое утро и каждый вечер. Хочу заниматься с тобой любовью постоянно и видеть этот невероятный огонь в твоих глазах, от которого внутри кишки в узел заворачиваются. И я хочу от тебя ребенка и только от тебя. Я хочу, чтобы мы встретили вместе старость, Эмми.

— Конрад, — я немного приподнялась на локтях, собираясь что-то сказать, но тут же забыла все, о чем думала. Потому что он вновь стоял на коленях и вновь держал в руках кольцо. Я нервно покрутила кистью у его лица, выпалив. — О, боги… Я еще это не сняла. Странно, оно как будто приросло к моему пальцу, совершенно забыла…

— Пусть будет еще одно, — отмахнулся мужчина, поднимая выше маленькую белую коробочку, давая мне рассмотреть мерцающий белый камень. — Эмми Элизабет Браун, ты станешь моей женой? Я обещаю быть лучшим мужем. Стать хоть немного похожим на тебя.

— Я не хочу, чтобы ты был похож на меня, Конрад, — легкие сдавило, я буквально задыхалась. — Ты самое ужасное, что случилось со мной в этой жизни, но одновременно и самое-самое прекрасное. За все возможности мира я никогда от тебя не отказалась бы. Не изменила бы ничего в тебе. Ты прекрасный управленец, лучший отец и великолепный любовник. Сам факт знакомства с тобой уже делает меня самым везучим человеком на планете… — Шульц продолжал ждать ответа, а я нервно искусывала губы, потому что не могла сложить слова в предложения. Голова шла кругом от переполнявших эмоций, конечности немели, волоски на теле встали дыбом. — В тебя невозможно не влюбиться. Но в этом страшно даже самой себе признаться. Нет в мире девушки, способной перед тобой устоять. И я люблю тебя, поверь. Люблю больше всего на свете! Но ты человек-азарт. Однажды любовь в тебе угаснет, и ты встряхнешься, пойдешь дальше своей дорогой. Но я так не смогу, пойми. Меня это просто убьет… Я просто утону. Нужно все закончить сейчас, пока не зашло слишком далеко… Сейчас, пока есть хоть малейший шанс собрать себя по частям…

— Поздно, — отчеканил по слогам Конрад, буравя меня пронзительным взглядом. — Я давно уже утонул, детка.

Я судорожно втянула кислород, из груди вырвался рваный душераздирающий стон. «Кому ты врешь, Браун? Ты тоже давно уже утонула… Очень давно». Поздно бежать, поздно сдаваться. Все или ничего. У меня не было другого выбора, кроме как рискнуть, поставить свою душу на кон Дьяволу.

— Я согласна, — прошептала ему в губы, разрывая наш бешеный, умопомрачительный поцелуй. Голодный и жадный. — И я верю тебе, Конрад Шульц!

Конрад сорвал с меня кофту, припав к соскам с каким-то небывалым помешательством. Его губы глубоко втянули твердую горошину, пока вторая рука пробралась мне в трусики, утопая в моем возбуждении.

— Че-е-ерт… — прорычал он, резко стягивая мои штаны вниз вместе с нижним бельем. — Прости, любимая. Сегодня без прелюдии. Ты задолжала мне хренову тучу оргазмов. Пять гребаных лет! По одному на каждый день работы минимум.

Я почти засмеялась от раздражения и обвинения в его голосе, смешанного с недовольством и горечью. Мы потеряли целых пять лет жизнь. Пять лет, что могли потратить друг на друга и прожить совершенно иначе. Но… Кто знает, как сложилась бы история, ступи мы на другую дорожку? Пришли бы мы к тому, что обрели сейчас? Проверять совершенно не хотелось.

Меня оглушил резкий и глубокий толчок. Конрад вогнал меня член на полную длину, закидывая мои ноги себе на плечи. Моя спина неосознанно прогнулась, а руки сжали простыни до треска тонкой ткани.

— Надеюсь… — ахнула я от очередного толчка, кусая губы в кровь. Конрад помог мне, впитывая поцелуями мои стоны, заглушая их своим требовательным языком. — Надеюсь, тут толстые стены…