Идеальна для меня

— Так нельзя, — прошептала одними лишь губами, стараясь достучаться до босса. Найти в нем хоть что-то человеческое, разбудить сострадание. Ведь какая-то часть меня была уверена, что босс не тот человек, который способен застрелить просто по своей прихоти. — Это слишком даже для тебя, Конрад. Нельзя с пистолетом нападать на безоружного человека.

Шульц опустил взгляд:

— Твоя нога. Вернись на место.

В экстренном режиме боль и вправду отключилась, я совершенно забыла о предписаниях доктора. Но это не значило, что угрозы разрыва связок больше не было.

— Она останется тут, — Зак крепко обвил мою талию руками, прижимая ягодицами к бедрам. Мои глаза расширились, а тело окаменело. Из груди Зака вырвался надменный смешок: — Что, теперь ты передумал стрелять? Может, все-таки будешь человеком и оставишь нас в покое? Иначе я вызову полицию, психопат.

По резкому и судорожному вздоху Конрада я поняла, что босс уже жалеет, что выстрелил в кровать, а не в Зака. Он громко сглотнул вязкую слюну, а затем вдруг произнес нечто, что вконец выбило меня из реальности. Вырвало сердце из груди, растоптало, раздавило, перекрутило через мясорубку.

— Твою подругу зарезали в клубе. Зачем ты дала ей свое платье, Эмми? — Шульц помолчал, будто давая мне свыкнуться с данной мыслью. Зак позади тоже оробел и ощутимо напрягся, его хватка на моей талии ослабла, позволяя сделать шаг вперед и отлипнуть от парня. — Я думал, тебе нужна защита. А ты трахаешься с первым встречным в чужом доме.

— Надя… у-умерла? — с тоской протянул Зак. Я бросила на него краткий взгляд и заметила его блестящие от слез глаза. Парень не знал, на ком именно было мое платье: на Наде или на Наташе. И явно «похоронил» ту, что была более дорога сердцу — давнюю соседку. — Бог мой… Нет!

Я замерла в неверии, будто не в силах переварить услышанное. Будто в этой ужасной, злой вселенной могло произойти все, но… Не это. Тщательно всматриваясь в каменное, бесчувственное лицо Шульца, я отчаянно попыталась найти признаки лжи и обмана, но с остервенением заметила совершенно другое.

— Конрад… Твои виски, — против воли сорвалось с губ. — Они… Они седые, босс…

С боссом мы виделись всего несколько часов назад, но сейчас он выглядел так, будто нас разделяли долгие годы: бледное лицо, посиневшие губы и пугающе красные зрачки. Седина придавала ему весомости и мужской очаровательности, хоть делала еще более пугающим и заставляла возникнуть вполне разумному вопросу: «Что произошло? Что шокировало Конрада Шульца настолько сильно?!»

— Серьезно?! — резкий удар в спину заставил меня сделать упор на больную ногу, сильнейшая боль прострелила позвоночник, заставляя повалиться лицом в простыни. — Тебя это волнует? Виски этого психопата?! Ты такая же отбитая на всю голову, как и он.

Но… В тот момент, когда мое тело в судорогах мощного спазма скрутилось на постели, я вдруг поняла, что терпение лопнуло. Организм отказывался воспринимать реальность, отказывался переварить то количество неприятностей, что свалилось за несколько последних дней. Смерть Натали была вишенкой на торте и апогеем всего ужаса. Я прикусила кулак, заглушая дикий, душераздирающий крик, рвущийся наружу из самого нутра.

Тем временем Конрад, воспользовавшись «свободным пространством», пересек комнату двумя шагами и зарядил Заку обоймой пистолета по лицу. Кровь брызнула на стену, парочка зубов с треском вылетела. Затем он скрутил ему руки, прижимая к ковру, и снова принялся наносить удары. Один за другим. Один за другим. Будто решив сделать его последние часы на этой земле чем-то невыносимым…

— Не надо… — с трудом сев на месте, попыталась встать — не вышло. Тогда я потянула руку к Шульцу, действующему, будто запрограммированный робот. — Остановись… Прошу тебя…

А затем все действительно остановилось со звоном битого стекла и разлетевшимися по комнате осколками. Конрад повалился на Зака, потеряв сознание, а позади него возвышалась перепуганная Надя.

— Черт… — сбивчиво прошептала она, потирая глаза, зрачки ее были неестественно расширены. А сама девушка выглядела так, будто не понимает, где находится и что вообще здесь делает. Ее волосы были насквозь мокрым, а платье задрано почти до бедер.

Столкнув с себя Конрада, Зак, тяжело дыша, уставился на Надю. На его разбитом, напоминающем неудавшийся блин лице, появилась кривая улыбка.

— Ты жива… — прошепелявил он. — А я уже было решил…

Темно-синие осколки напоминали мне старинную фигурную вазу в форме Аполлона, по высоте достигающую моего предплечья. С трудом удавалось представить, как хрупкая Надя смогла поднять ее в воздух, ведь подобная конструкция запросто могла бы убить Шульца.

«Если уже не убила», — промелькнула мысль в голове.

Часть 30

Видимо, не только у меня промелькнула такая мысль, потому как Зак резко выхватил пистолет и наставил его на Конрада. Руки его безумно дрожали, пальцы никак не попадали на курок.