Идеальная Эльза

– Жив. И почти наверняка я буду презирать себя за это каждый день. Такое малодушие.

– Знаете, – задумчиво произнесла Эльза, – мне кажется, что убить его вы всегда успеете. Но вы вовсе не обязаны этого делать. Вряд ли нежелание убивать делает вас плохим сыном.

– Иногда и такое бывало, – он сдавленно засмеялся, перевернулся на спину, глядя в ее склоненное лицо. – Не спросите меня, почему я так давно сюда не приходил?

Губы Эльзы чуть дернулись.

– Для чего задавать вопрос, ответ на который очевиден? Вы хотите отдалиться от меня, Кристиан.

– А чего хотите вы, Эльза?

Она чуть нахмурилась – не сердито, а скорее недоуменно:

– О чем именно сейчас идет речь?

– О ваших чувствах. Я… по какой-то причине я чувствую себя виноватым перед вами – Катарина сказала, что роль любовницы довольно унизительна.

Эльза отрывисто рассмеялась.

– Кристиан, – выдохнула она с толикой самоиронии. – Вы меня с кем-то путаете. Вам следует знать, что мой мозг устроен таким образом, что, принимая какое-либо решение, я четко просчитываю его последствия. Другими словами, я нахожусь именно в том положении, в котором и предполагала находиться, когда пустила вас в свою постель. Так с чего вдруг мне чувствовать себя униженной собственным решением?

– Логика – это одно, а чувства – совсем другое, – возразил Кристиан с неожиданной обидой.

Эльза помолчала, словно обдумывая, что ему сказать. Потом неуверенно улыбнулась, вдруг показавшись ему беззащитной девочкой. Она редко такой была, и у Кристиана перехватило дыхание.

– Вы, должно быть, считаете меня черствой – и я действительно не сильна в выражении чувств. Но ведь сейчас уже за полночь – а я ломаю голову над вашим финансовым состоянием. Разве это не означает, что вы много для меня значите?

– Или то, что вы хороший сотрудник, – поддел ее Кристиан подрагивающим от смеха голосом. – В то время как мне, Эльза, до смерти хочется, чтобы вы были счастливы.

Изумление на ее лице было искренним. Изумление и недоверие. Руки, ласкавшие его волосы, дрогнули.

– Что я могу для вас сделать? – мягко спросил Кристиан, взял ее безвольную руку и поцеловал запястье. – Я сто раз предлагал купить для вас дом. Драгоценности вас не привлекают. Так что остается?

Она отнеслась к его словам со свойственной ей сосредоточенностью. Эльзе понадобилось несколько долгих минут, чтобы оценить его заявление.

– Вы желаете мне счастья, не требуя ничего взамен? – уточнила она. – Это очень необычно, знаете.

– Не совсем. Мне нужно, чтобы вы оставались рядом со мной.

– Хм. Вовсе не дорогая цена, – усмехнулась она и поцеловала его. Волосы упали на лицо Кристиана. – В вас, – прошептала Эльза ему в губы, – удивительным образом сочетаются деловая хватка, практичность и искренность ребенка. Меня то и дело ставит все это в тупик. Я иногда думаю, что вы видите меня в каком-то ином свете. Принимаете за человека, которым я не являюсь. Возможно, такое отношение пробуждает во мне тщеславие.

– Боже, я разбудил в вас кокетку, – рассмеялся Кристиан.

– Что касается вашего щедрого предложения, то извольте. Полагаю, сейчас мне для счастья нужно, чтобы вы остались со мной до утра.

И Кристиан остался.

Глава 30

Кристиан и сам не понимал, какую тяжесть носил на плечах до того, как Эльза сняла ее.

Помимо своих переживаний из-за того, что его чувства вышли из-под контроля, он взрастил в себе извечную мужскую вину, которую охотно поддерживали в нем все близкие женщины.

Кристиан еще в детстве догадался, что его слабая, болезненная мать порой притворялась более несчастной, чем была на самом деле. Тогда он не понимал причин, но после того как сам вступил в брак, все сложилось в ясную картину.

Берта была ему другом с юных лет, но, став женой, сильно переменилась. Редкие супружеские обязанности она принимала с мученическим стоицизмом, дети ее утомляли, а на Кристиана обрушивался град упреков из-за того, что он слишком много времени уделяет делам компании. И вообще живет в свое удовольствие.

С годами он привык чувствовать себя виноватым перед Бертой, а потом – и перед Аделью. Капризная, эмоциональная, вспыльчивая, та устраивала сцены каждый раз, когда Кристиан собирался домой к жене. Несмотря на то что он утомлял Адель своим присутствием, что часто раздражал, что был для нее всего лишь источником существования, сцены оставались обязательным атрибутом их отношений. Видимо, так Адель изображала страсть.

Катарина однажды с усмешкой объяснила ему: женщины в этом мире находятся в слишком зависимом положении и у них слишком мало рычагов давления.

Виноватый мужчина – покорный мужчина.

Эльза была первой, кто не пытался воспользоваться этой тактической уловкой.

Она прямо заявила, что сама несет ответственность за свои решения, и это выходило за привычные рамки. Возможно, все дело было в том, что у нее не было матери, которая поделилась бы с ней женской мудростью.

Для человека, который рос одиноким во враждебном мире, она казалась слишком спокойной, воспитанной и разумной, но время от времени Кристиан задавался вопросом, какие раны кровоточат под маской ее невозмутимости.