Идеальная кровь

Она слишком много веселилась из-за этой договоренности с немертвым. Я проследила за тем, чтобы наши ноги одновременно коснулись тротуара, делая свои шаги короче, поскольку она все еще была на каблуках, а на мне были удобные ботинки. Вспомнив тот почти обиженный взгляд Трента, который он бросил на меня перед отъездом, я сказала:

— Поэтому человек-рация был здесь, а не потому, что здесь был Трент.

Нина сердито зашипела. Мой пульс ускорился, и я отошла от нее в сторону прежде, чем успела понять, что происходит. Я встала в удобную стойку. Когда вампирша повернулась ко мне, ее поза была согнутой и агрессивной. Я вытащила руки из карманов, но Нина уже расслабилась, на ее лице появилось угрюмое выражение. Взглядом со мной она предпочла не встречаться.

— Человек-рация? — повторила она, ее тон был резким, обвинительным. — Хорошо, что ему это понравилось, иначе мне пришлось бы вас проучить.

Мы снова начали идти, на этот раз между нами было хорошие три фута — и это ей теперь приходилось подстраиваться под мои более длинные шаги.

— Я бы посмотрела на это, — пробормотала я, и Нина подпрыгнула, как будто ее упрекнули. Как будто ее мастер-вампир подслушивал, и ему не нравилось ее поведение. Это было мило, в жутком, немного невероятном смысле. И тем не менее, осторожность заставила меня медленно выдохнуть, пытаясь расслабиться, прежде чем Нина попытается броситься на мою яремную вену. Женщина получала огромный непредсказуемый вихрь сенсорных сигналов от вампира, который захватил ее. Что с ними делать, она не знала, и времени разобраться у нее не было. Если здесь не будет человека-рации, чтобы тянуть вожжи, могут произойти несчастные случаи. Конечно, пока все хорошо, но в итоге все равно будут беготня и крики и кровь на полу.

— Я думала, место преступления находится на кладбище, — сказала я осторожно.

Нина кивнула, внимательно вглядываясь в парк и прислушиваясь к еле уловимому треску раций.

— Раньше здесь были могилы, — ответила она несколько отстраненно, как будто прислушивалась к мертвому вампиру у себя в голове, — а потом захоронения перенесли.

Никогда такого не понимала, но мне кажется, это лучше, чем строительство на месте кладбищ элитного жилья, когда маленькие городки вырастают в большие мегаполисы

— Они перенесли не все? — спросила я, шагая рядом с ней. Каблуки Нины сейчас стучали вразнобой с моими ботинками. Нина все еще смотрела на парк, как будто пытаясь понять, где она. Впрочем, я была бы удивлена, если она когда-либо бывала здесь раньше. Я начинала чувствовать, будто что-то ползет по мне вверх, плечи у меня зудели.

За нашими спинами невысокий полицейский, остановивший меня, закричал:

— Эй! Я же сказал вам ждать!

Нина развернулась с внезапностью треска кнута, каждый сантиметр ее тела требовал послушания.

— Занимайтесь. Своей. Бумажной. Работой.

Мужчина отшатнулся, его лицо побелело. Я посмотрела на Нину и дернулась, с трудом подавив дрожь: зубы вампирши белели в приятной, но пугающей улыбке. Могущественный мертвый вампир вернулся.

— Д-да, сэр, — пробормотал офицер, чуть не упав на обратном пути к фургону. Мягкий звук пластиковых колес по металлу разорвал тишину, когда он захлопнул дверь, и Нина обернулась, ее рука легонько опустилась на нижнюю часть моей спины, и она спокойно повела меня вперед с грацией другого века, не заботясь о том, что мужчина назвал ее «сэр».

— Я считаю, что причина, по которой они оставили тело здесь, в том, что когда-то тут было кладбище, — тихо произнес немертвый вампир, продолжая наш разговор, как будто я все это время говорила с ним.

Спустя три шага я вспомнила о том, что нужно дышать.

— Я скажу вам одну вещь, Нина. Вы очень полезный человек.

— Мне уже говорили об этом, — сказала она с открытым компанейским теплом, от которого поднялись все предупреждающие флаги, которые у меня были. Несмотря на это, намек на развлечение в ее голосе немного меня успокоил, и я расслабилась. Что еще более странно — я знала, что сейчас я в безопасности. Он вернулся и взял ситуацию под контроль, и я подумала, что это необычно — чувствовать себя безопаснее с монстром, который владеет собой, чем с женщиной, изо всех сил пытающейся взять себе в руки.

— Вы лично собираетесь вести это расследование? Почему? — спросила я, подтягивая свою сумку обратно на плечо, чтобы скрыть неправильное ощущение, которое ее рука на моей спине вызывала.

Нина улыбнулась и убрала руку с моей спины, чтобы взять меня за руку — так естественно, будто она уже владела ей. Это не было собственническим жестом, и мне стало спокойнее, хотя меня бесило, что вампир в Нине читает мои эмоции и пытается втереться ко мне в доверие.

— Я хочу узнать вас получше, — сказала она, ее высокий голос приобрел оттенки тонкого сигарного дыма, богатые и многослойные.

Щеголь. Поступь Нины на каблуках стала тише топота моих ботинок.

— Последний вампир, который «хотел познакомиться со мной получше», был избит ножкой стула, — предупредила я, но вырываться не стала. Там, где она касалась меня, возникло постепенно усиливающееся приятное покалывание, и мне нравилось играть с огнем.