Идеальная жертва

Так, мне нужно подумать. Опускаюсь на колено, прижавшись левым боком к прохладному гладкому стволу дерева. Значит, базу никто не громил. И я был прав, не могли местные вскрыть военный бункер с помощью ржавых вил. Тогда как они добрались до гарнизона? Что вообще здесь произошло?

Рассеянно скольжу взглядом по зданию, по окрестностям. Ничего необычного. Или что-то есть? Какое-то смутное ощущение… Или мерещится? На другой планете, с непривычной атмосферой, освещением и прочим, восприятие может выкидывать фортели. Скоро вообще уже суеверным стану.

Не нравится мне эта открытая площадка перед домом. Но если нападение и вправду было, то второй, скрытый, вход заблокирован. Всё же стоит обойти и проверить. Вдруг повезёт.

Однако чуть я поднимаюсь и делаю шаг вправо, как внимание дёргает звук – шаги и тихий женский смех. Только успеваю нырнуть обратно за дерево, как входная дверь со скрипом распахивается.

Выходят трое, два парня и девушка, направляются в сторону. И если насчёт половой принадлежности ещё можно секунду поколебаться – одеты все одинаково, в нашу чёрную униформу, и стрижки похожие, короткие, – то уж что они мутанты, видно с первого взгляда.

Ростом и правда невысокие, справочник не врал. Впереди идёт влюблённая парочка, улыбаются друг другу и держатся за руки. У парня глаза насыщенно-жёлтые, на солнце бликуют яркими искрами, а пальцы раза в два длиннее обычных. У девушки нос вздёрнутый и короткий, будто сплющенный. Рот широкий, губы очень узкие. На летучую мышь похожа, разве только мохнатых ушей не хватает.

Третий парень выглядит обычно, если не считать полуметровой шеи. Скромно держится за парочкой, щурится близоруко, ступает с осторожностью. Тихоня. Моя шея отзывается дискомфортом при виде того, как парень поворачивает голову назад, к зданию, – больше, чем на сто восемьдесят градусов.

Так вот, значит, что это было за чувство: присутствие мутантов рядом, неразборчивые отголоски их сознаний, просто они ощущаются непривычно, не как земные. А я-то уж начал валить на интуицию, предчувствия и мистику. Ура, я не псих!

Хм-м… Совсем они не похожи на бедняжек, которых те бараны из поселения могли бы с лёгкостью поймать. У всех троих вид уверенный, будто они тут хозяева. Даже по сторонам не смотрят. Тем проще будет их взять и допросить о том, что здесь происходит.

Последнего, жирафа? Спорим, увлечённая друг другом парочка не скоро заметит его отсутствие. Всех троих, конечно, было бы лучше: влюблённые обычно рассказывают всё, лишь бы не тыкали ножом в их пассию, – однако сейчас я должен экономить и время, и силы. Значит, жираф.

Но только я осторожно выдвигаюсь за уходящей троицей, как снова раздаются шаги и хлопает дверь здания. Мужик в возрасте: налёт морщин, седина в гладких, зачёсанных назад волосах. Останавливается перед дверью, потягивается и зевает во весь рот, демонстрируя острые, чуть короче моих, жёлтые зубы. Встряхнувшись по-собачьи, лезет в карман, достаёт что-то небольшое, с металлическим отблеском. Портсигар. Закуривает.

Что ж, возьму этого. Он и без компании, и постарше, может, знает больше. Однако всё же с сожалением провожаю взглядом удаляющуюся троицу. Повезло тебе, жираф. Я бы с удовольствием изучил, до каких пределов выкручивается твоя шея.

18.

Зубастого я решил к нашему лагерю на тащить. Конечно, хочется проверить, всё ли там в порядке, но… Лучше мы с ним вдвоём поговорим. Наедине.

Подвесив мужика за ноги на толстую ветку, тычу ему в нос перцовкой, чтобы пришёл в себя. Дёргается – значит, очухался. Поизвивавшись гусеницей и помычав в кляп, замечает меня. Замирает, вылупившись, за что тут же получает ботинком в грудь – нехрен пялиться, не в музее.

Жду, пока он перестанет раскачиваться, будто маятник. Какие на Альфе красивые леса! Здесь, к северу от мёртвого города и нашей базы, деревья другие, чем я видел раньше, более низкие и раскидистые. Однако воздух такой же свежий, даже чем-то цветочным отдаёт. Прекрасный день! В том числе для пыток.

– Ты правша или левша?

Молчит. Пытаюсь нащупать его сознание – ощущение совсем слабое, неразборчивое. Не знал, так и не подумал бы, что мутант. Видимо, они тут совсем другие, чем мы. Впрочем, я не такой уж телепат, это вон Ру у нас более восприимчивый. Но ничего, зато я умею по-другому.

Пинаю сильнее и выше, в живот. Помычав и покачавшись, мужик снова повисает вниз головой, глядя на меня вроде как испуганно. Недостаточно, на мой вкус.

– Я спросил, ты правша или левша?

Мычит.

– Ничего не понял. Значит, будем считать, что правша.

Развязав его руки, прижимаю левую к стволу дерева, на котором он висит, и с силой втыкаю нож. Лезвие легко входит в древесину рядом с ладонью.

– Хм. Что-то я промахнулся. Давай ещё раз. Главное, не дёргайся.

Вытаскиваю нож, на что зубастый разражается невнятной, но экспрессивной тирадой сквозь кляп. Протестует, ясное дело.

На этот раз лезвие входит в верхнюю часть ладони, под пальцами. Мужик взрывается протяжным воплем.

– Ох, как неудачно… И больно, наверное, да? Я же говорил – не дёргайся. Ладно уж, как получилось. Теперь будем разговаривать.