Идеальное убийство

— Этично ли, Генри?

— Долли разрешила мне. Пока она тут распоряжается.

— Что-нибудь интересное?

— Пока ничего.

Альбом с газетными вырезками, пачки счетов. Генри отметил, что в ящиках нигде нет игральных карт с буквами. Долли решительно положила этому конец.

Мистер Планкет приехал на следующий день, как и обещал, к обеду. Когда последние кусочки бисквита были съедены, мистер Планкет вытер рот салфеткой и сказал:

— Спасибо огромное. Обед — просто великолепный.

— Плохие новости всегда лучше слушать на сытый желудок, — ответила Долли.

— Плохие новости? Но, моя дорогая леди...

— Ладно, Пигги, еще по чашечке кофе, и давай к делу.

— Я думаю, это будет самое лучшее, — согласился мистер Планкет, которого Долли называла по-своему.

Наконец, он открыл портфель и откашлялся.

— Итак, хоть это и прискорбно, но леди Балаклава умерла. Могу сразу сказать, что каждая из дочерей вправе рассчитывать, по крайней мере, на полмиллиона фунтов стерлингов.

Все вздохнули. А Вайолет спросила дрожащим голосом:

— Полмиллиона каждой?

— Совершенно верно, миссис ван дер Ховен.

— А налоги? — деловито и спокойно поинтересовалась Даффи.

— Все учтено. И мы переходим конкретно к завещанию леди Балаклавы. Это — простой и короткий документ. Я прочту его вам. «Я, Кристал Маргарет Балаклава, находясь в трезвом рассудке и доброй памяти, завещаю все деньги, собственность и состояние, которыми я буду располагать в момент моей смерти, моей дорогой подруге Дороти Трип». Подпись и все такое.

Мистер Планкет снял очки и уставился на Долли, которая громко рассмеялась.

— Ну, спасибо, Пигги!

— Простите, мисс Трип, я думаю, вы не поняли.

— Конечно, я поняла. Мне достались тряпки Крис, которые мне малы, да кухонная утварь, купленная после смерти Чарли. И, конечно, азалии.

— Нет-нет-нет! — застрочил Планкет, как из пулемета. — Вы, очевидно, не знакомы с состоянием дел. Во-первых, вам достается этот дом, со всей его обстановкой. — В комнате стало тихо. Все смотрели на Долли. — Затем — ее бриллианты. Они теперь — тоже ваши.

— Но... — смогла лишь произнести Долли.

— Вы, может, не знаете, мисс Трип, но в лондонском банке леди Балаклавы хранятся бриллианты стоимостью в пятьдесят тысяч фунтов и даже больше. Кроме того, есть еще ценные бумаги. Примерно по двадцать тысяч за акцию, фактически, в сумме это составит...

Раздался грохот. Долли упала в обморок.

10

Конечно, поднялся жуткий переполох. Эдуард Дюваль лично занялся здоровьем Долли. Он приказал Даффи ехать в аптеку за успокоительными таблетками, Примроуз послал за градусником, а Вайолет — на кухню, принести бутылку с горячей водой. Впрочем, Долли довольно быстро пришла в себя. Генри и Планкет помогли ей подняться в комнату. А Эмми была уже там и стелила для Долли постель.

А затем гости стали поспешно разъезжаться. Собрав свой портфель, мистер Планкет спросил:

— Вы, полагаю, еще останетесь здесь, мистер Тиббет?

Слегка удивленный, Генри ответил:

— Я надеюсь. Мисс Трип любезно разрешила нам еще тут немного погостить.

— Это хорошо. Ей потребуется помощь.

Генри отвез его на станцию, а когда вернулся, встретил в холле Примроуз, которая метнула на него враждебный взгляд.

— Вам звонили, инспектор Тиббет. Значит, вы из Скотланд-Ярда? Вы все держали в тайне! Но знайте, что мы с мужем начинаем собственное расследование. Он — врач, и мы скоро выясним, что на самом деле случилось с матерью.

— Вы остаетесь?

— Нет. Мы переезжаем в отель. — Она сунула ему записку и вышла, хлопнув дверью.

Генри быстро прочитал послание. Начальство приказывало оставаться на месте и поддерживать связь с Лондоном.

Наконец, все гости сели в «роллс-ройс» и уехали. В доме сразу стало очень тихо.

— Что это у тебя в руке? — спросил Генри, посмотрев на жену.

Эмми держала небольшой пакет.

— Пит хотел оставить какие-то образцы для теплицы, но не решился сам войти к Долли в комнату и попросил сделать это меня.

— Как себя чувствует Долли?

— Крепко спит. Вайолет заходила к ней попрощаться, но вряд ли Долли подняла даже голову.

— Бедная Долли, — сказал Генри и пошел в библиотеку звонить начальству.

Эмми решила прибраться в доме и начала с комнаты, которую занимали Швахеймеры. Она складывала одеяло, когда обнаружила большую изумрудную брошь. На мгновение Эмми замерла. Для нее и для Генри это было настоящее сокровище, стоившее баснословных денег. Для Даффи — просто игрушка. Она, наверное, забыла брошь. Сейчас Даффи — уже в Лондоне. Она говорила, что остановится в отеле «Тауэр». Эмми заглянула в телефонный справочник и набрала нужный номер.

— Отель «Тауэр». К вашим услугам.

— Я бы хотела поговорить с миссис Швахеймер, — сказала Эмми.

— Секундочку. Да, есть, мистер и миссис Уоррен Швахеймер, номер 208. Мистер Уоррен Швахеймер заказал эти апартаменты сегодня утром, однако, мне кажется, миссис Швахеймер еще не появлялась.

— Но... — начала Эмми.

— Подождите, я попробую вас соединить. — Несколько секунд в трубке было тихо. Затем: — Да, оказывается, она уже приехала. Миссис Швахеймер на линии. Говорите.

— Алло! Кто это? — раздался голос Даффи.

— Извините, что беспокою вас, миссис Швахеймер. Это — Эмми Тиббет.