Идеальные лгуньи

Тогда Ру остановил такси, и они поехали в торговый центр. Для начала он купил ей сухую одежду, пару мягких джинсов «7FAM» и теплый джемпер, кажется «Теория»? Или «Сандро»? Лила не могла вспомнить. И какие-то ботильоны. Красивые, черные, с вышитыми маленькими золотыми звездами. У нее округлились глаза, когда кассир назвал сумму, но Руперт даже не поморщился. Он просто протянул ей блестящую черную кредитку и спросил, где находится отдел косметики. И он даже не казался скучающим, пока она весь следующий час пробовала кисточки и разные оттенки теней и губной помады. «Он понятия не имеет, сколько будет стоить новый набор косметики», – подумала Найт. И не знает, сколько всего у нее было. По правде говоря, набор был весьма скромным, так как шесть месяцев назад отец перекрыл ей денежный поток, да к тому же ее постоянно увольняли с временных работ, потому что это были глупые должности, которые не стоили ее времени. Но Руперт этого не знал. И если он настолько глуп, что обещал купить ей весь набор, пусть так и будет.

Когда она принесла корзину, набитую дорогой косметикой, он удивился.

«И все? – спросил он. – А я думал, тебе, как профессионалу, потребуется гораздо больше».

Тогда Ру серьезно относился к ее работе. Или хотя бы делал вид. А сейчас даже не пытался, не видел в этом смысла. Лила знала, что он считал ее занятия милым хобби, которым она будет заниматься до тех пор, пока не станет женой и матерью. Возможно, он был прав. Может быть, это не имело никакого отношения к настоящей работе. На самом деле она никогда не получала приличных денег.

Но сейчас у него уже не было столько денег. Лила жалела, что не знала тогда, какими бедными они станут и как работа ее мужа превратится в самое настоящее дерьмо из-за лживого секретаря в его старом офисе. Не знала, что она не станет следующей Грейс Коддингтон[24]. На самом деле она никем не станет, разве что через год учительницей в подготовительной группе. Иногда она оглядывала комнату в детском саду, куда водила Иниго раз в неделю, чтобы иметь возможность рассказать Ру о том, как она занята, смотрела на воспитательниц и чувствовала, что вокруг собирается туман. Она не хотела превратиться в одну из таких женщин.

Лила отказывалась быть такой. Она даже думать не могла о подобной судьбе. Даже представить такое невозможно: настолько запустить свое тело, отдать его на растерзание времени, возраста и жира и ни о чем не тревожиться. И о чем только думают их мужья? Неужели они просто из вежливости исполняют свой супружеский долг, наваливаются на этих теток утром в воскресенье, хватают их за вялые мягкие груди и занимаются с ними сексом, пока не кончают? Делают вид, что их жены сохранили привлекательность? Ру должен быть ей благодарен. Она следит за тем, чтобы с ней такого никогда не случилось. Она взвешивается каждый день. Муж ужасно сердился на нее, когда она напивалась на вечеринках или когда оказывалось, что в доме нет еды, но если она наберет вес, он придет в ярость. После рождения Иниго Руперт ткнул пальцем в нижнюю часть ее живота и спросил, когда она сможет убрать лишнее и вернуться к прежнему состоянию. Он не спрашивал, возможно ли это в принципе, ни разу не произнес слово «если». Только «когда».

Лила подумывала о том, чтобы снова начать нормально питаться, наказать его, и пусть узнает, каково жить с такими мамочками. С теми, кем он восхищался и кого ставил ей в пример, – Ру хотел, чтобы она больше занималась с Иниго и получала удовольствие от общения с ребенком. Но он ее возненавидит, если она так поступит, а в гневе этот человек становится просто ужасным. Он всегда знает, какие слова нужно сказать, чтобы превратить ее в абсолютное ничтожество.

Однажды вечером Руперт пришел домой, когда Лила все еще пыталась кормить ребенка грудью, прочитав где-то, что это сжигает много калорий, – к тому же все повторяли, что так поступают настоящие матери, – и обнаружил ее лежащей на диване в одних трусиках. Ее сосок кровоточил, Иниго кричал, а она не могла заставить себя одеться. В квартире пахло сгоревшим ужином – она забыла снять с упаковки пластик. Ру налил себе большую порцию виски, оглядел ее с головы до ног и сказал: «Иногда я жалею, что у тебя нет матери, которая объяснила бы, что ты должна делать. Тогда ты бы не была такой бесполезной».

Лила разрыдалась, и муж разозлился еще сильнее. Он выскочил из квартиры, а через несколько недель она по счету, пришедшему на его кредитку, увидела, что он провел ночь в отеле в центре Лондона.

– Нэнси сказала, что нам лучше вернуться, – снова попыталась убедить его Лила.

Она указала в сторону двери, хотя сама не понимала, почему это делает. Едва ли Ру не знал, что значит вернуться.

– Я плевал на то, что сказала твоя Нэнси.

– У меня все хорошо! Это вечеринка, Руперт, люди на вечеринках выпивают, все так делают.

– Но в комнате оказалась только одна пьяная Лила. Все знают, когда нужно остановиться.

– Все, кроме Бретта. Он алкоголик. Вот почему он не пьет. Ты знал? Нэнси мне сказала.

– Он тут не один такой, – пробормотал Ру.