Идеальные лгуньи

Нэнси изо всех сил пыталась сохранить достоинство. Брандон не может заставить ее стоять перед дверью – конечно, не может. И одно небольшое дисциплинарное взыскание не повлияет на поступление в Оксфорд. Однако девушка все-таки помедлила на пороге. Если подумать, а вдруг повлияет? Если это окажется причиной, по которой ее не примут, и ей придется провести три года в Дареме или, еще того хуже, в Бристоле? Грейдон перешагнула через порог, сделала короткий шаг влево и прислонилась спиной к стене.

Кабинет Брандон находился возле лестницы, идущей от нижнего этажа вверх, к столовой шестого класса и к комнатам Дома Рейнольдса. Нэнси посмотрела на часы – через шесть минут на лестнице появится народ, и они будут бежать, толкаться, скользить по гладкому полу, если никто не станет за ними наблюдать. Через шесть минут, когда пронзительно зазвенит древний колокольчик, девушки из Дома Рейнольдса увидят ее и узнают, что шестиклассница Нэнси Грейдон, посетившая в прошлом году вручение премии BAFTA[23], вынуждена стоять возле кабинета учителя. И если это случится – если новая сука настолько глупа, чтобы допустить такое, – Нэнси не остановится до тех пор, пока не почувствует, что Брандон достаточно наказана в ответ.

Она сосредоточилась на идущем от стены холоде, который просачивался сквозь одежду. Если она будет стоять, прислонившись к стене, никто не подумает, что ее наказали. Она может сделать вид, что просто кого-то ждет.

Казалось, большая стрелка часов щелкнула, добравшись до шестерки, и у Нэнси над головой заверещал колокольчик. Послышались шаги. Ученица на мгновение зажмурилась, пытаясь сделать вид, что ничего особенного не происходит, что это всего лишь сон.

Но все было настоящим. Она уже слышала топот бегущих ног. Смех. Крики. К концу ужина все будут знать о ее наказании. И тут она ничего не могла поделать. Что же, теперь Нэнси постарается разрушить жизнь маленькой сучке.

Теперь

Лила

– Мы должны вернуться, – сказала Лила, пытаясь встать.

Нэнси сказала ей, что нужно идти в дом, значит, так тому и быть.

– Ты никуда не пойдешь, пока не протрезвеешь, – заявил Ру.

Он был раздражен, как, впрочем, и всегда, однако сейчас его обычное неудовольствие усилилось. Он крепко держал жену за руку и говорил, слишком приблизив лицо к ее щеке. На подбородке у нее появилась капелька слюны, и он смотрел на нее, выпучив глаза, что случалось теперь достаточно часто. В саду было тепло. Только как такое могло быть? Ведь стоял февраль. А она должна быть на четвертом месяце. Лила взглянула на свои руки и увидела, что они покрылись гусиной кожей. Может быть, ей вовсе не тепло. Она попыталась встать, но ноги ее не слушались, и она, покачнувшись, снова села на скамейку и снова почувствовала влагу у себя под ногами. И платье промокло. Но откуда на скамейке вода? Ведь дождь не идет. Раньше они получали от дождя удовольствие. Но тогда Ру был веселым.

Они познакомились на фотосессии. Руперт встречался с одной из моделей. Он стоял в стороне и явно скучал, пока та расхаживала вокруг, зайдя в меховой шубе по бедра в пруд в Клэпхэме. Съемки проходили под девизом: «Натуральные шубы и никаких трусиков», так что знакомая Ру отворачивалась от камеры и поднимала шубы, чтобы показать голый зад. Лила отвечала за стиль, но бюджет был маленьким, поэтому она сама занималась макияжем, из чего следовало, что ей приходилось постоянно накладывать тональный крем на зады, розовевшие от холода.

В какой-то момент, когда Лила стояла по икры в воде, пытаясь наложить крем так, чтобы модель не выходила из пруда (иначе она могла понять, что у нее онемели ноги, и потребовала бы перерыв), она каким-то образом умудрилась споткнуться и упасть в воду. Вся ее одежда и волосы промокли, и она даже не представляла, что можно так сильно замерзнуть. Все пришли в ужас, но Брир смеялся до тех пор, пока всех не начало тошнить. А потом он увел ее на поиски чего-нибудь горячего, бросив съемки. Они так и не вернулись.

«Я оставила там все свое дерьмо», – с тревогой сказала Лила.

Руперт лишь улыбнулся в ответ.

«Я куплю тебе новое дерьмо».

«Ты готов заменить весь мой набор косметики?» – спросила она.