Идеальные лжецы

Помолчав мгновение, он тихо промолвил:

– Хорошо бы и Арти думала так же. И справилась наконец с этим.

Я не поняла смысла его слов и собиралась уже включить версию «Джуд-сплетница», но у меня завибрировал мобильник. Пришло сообщение от Эгана: «Кажется, я простудился, но должен сегодня привести себя в порядок. Зайди в аптеку и купи мне какое-нибудь лекарство. Я дома. И быстрее шевели своей тощей задницей».

Ладно, по крайней мере я все еще в контакте с ним. Наверное, я уже не злилась. Впрочем, нет, злилась, но была вынуждена подавить свой гнев.

Что касается меня, я бросила бы его умирать от пневмонии, но мне по-прежнему было необходимо играть роль влюбленной девушки, а девушка никогда не оставит своего парня, если он заболел. Ни в коем случае.

Внезапно мне в голову пришла свежая мысль, и улыбка – в точности как в знаменитом эпизоде с Гринчем – расплылась у меня на губах: вот только эта влюбленная девушка вполне может перепутать лекарство в аптеке.

Я издала смешок, попрощалась с Лэндером и отправилась в аптеку кампуса. Когда я вошла, над дверью звякнул колокольчик. Я остановилась у прилавка. Фармацевт, нервная девушка всего на пару лет старше меня, напоминала маленькую собачку, трясущуюся и визгливую.

– У вас есть слабительное в таблетках? – спросила я непринужденно.

– Да, – ответила девушка без особой уверенности.

Я улыбнулась ей широко, радостно и безмятежно, как ребенок, задумавший самую изощренную шалость.

– Отлично. Пожалуйста, дайте мне одну упаковку и еще что-нибудь от простуды.

Очутившись на улице, я села на скамеечку и произвела замену, положив слабительные таблетки в баночку из-под противовирусного. Я не сомневалась, что Эган даже не подумает обратить внимание на оттиск с названием на таблетке, и мой план точно сработает. Я чувствовала удовлетворение, лишь представив, какой ураганной силы понос его настигнет.

Я убрала лекарства в пакетик и, напевая, чуть ли не вприпрыжку отправилась к Эгану. Я вошла в дом, миновала коридор, все еще мурлыкая под нос песенку из рекламы, постучала в дверь его квартиры, и…

Хорошее настроение как рукой сняло.

Мне открыл дверь Адрик собственной персоной, он же Дрики, он же Мое Проклятье. Когда увидела его, меня словно ударили кулаком в солнечное сплетение, дыхание перехватило. Нокаут. Фаталити. Не удивительно, ведь мало того, что он был хорош собой, он еще обладал дьявольской притягательностью. Вот досада.

Кроме того, этот конченый идиот щеголял в одних только спортивных штанах. Мгновение я смотрела на его обнаженную грудь, буйную шевелюру, растрепанную, как будто он недавно встал после долгого дневного сна. В руке Адрик держал наполовину съеденный шоколадный батончик.

Прищурившись, он смерил меня взглядом, холодным и безразличным, продолжая медленно жевать шоколадку. Мне стоило больших усилий удержать в руках пакет с лекарствами. Во рту собралась слюна, но я не рискнула проглотить ее, чтобы он не заметил мое волнение. Адрик был самым чутким из братьев, поэтому я не сомневалась, что он поведет себя как взрослый человек, и собиралась поступить так же.

Через несколько секунд я решила, что он меня не впустит, но в конце концов он посторонился. Я механически прошла вперед и услышала, как дверь захлопнулась за моей спиной с громким стуком. Я чуть не подпрыгнула.

– Ну, ты хотя бы не закрыл дверь перед моим носом, – неизвестно зачем попробовала пошутить я.

Шутки были неуместны? Пожалуй, но я нервничала.

– Я помню, что живу не один, – ответил Адрик равнодушно, направляясь на кухню. – И совершенно уверен, что если бы я закрыл перед тобой дверь, ты никуда бы не делась, а постучала бы снова.

Стоило ли спорить? Он был совершенно прав. Этот придурок всегда попадал в яблочко.

– Говорят, это качество называется настойчивостью, – пожала я плечами.

– Глупость – вот как это на самом деле называется, – поправил он, передразнив меня.

Я выдохнула. Он снова превратился в Адрика с уроков литературы – бесстрастного, резкого и саркастичного, как будто между нами ничего никогда не было. Хуже всего, чем дольше я делала вид, что ничего особенного не происходило, тем неуютнее мне становилось. Хорошо еще, что сам он, как мне почудилось, относился к ситуации намного проще. Иными словами, если меня трясло при одной мысли о том, что случилось всего несколько дней назад, то Адрик, напротив, выглядел очень спокойным. Тот взрыв эмоций в клубе, казалось, был делом далекого прошлого.

– Где Эган? – рискнула я спросить. – Он просил кое-что принести.

Адрик ответил не сразу. Дожевав последний кусочек шоколада, он распахнул холодильник, достал пиво и захлопнул дверцу. Я следила за его неторопливыми движениями с большим терпением, хотя понимала, что он намеренно тянул время.

– Эган в ванной, скоро выйдет, – сказал Адрик, открывая пиво.