Идеальные незнакомцы (ЛП)

Глядя в прекрасные голубые глаза Джеймса, я тихо говорю: — Я решила, что встреча с тобой — это подарок, и это всегда будет подарком, независимо от того, сколько времени мы будем вместе. Так что то, что я пообещала, остается в силе: Я твоя до сентября. Если ты меня еще хочешь.

Он глотает. Глаза горят, он говорит хриплым голосом: — Ты же знаешь, что я все еще хочу тебя. — Он переворачивает меня на спину и глубоко целует, его большие руки обнимают мою голову. Его голос падает до едва слышного шепота, когда он говорит вплотную ко рту. — Я всегда буду хотеть тебя. Вот в чем проблема.

Я чувствую сжатие в груди, как будто тиски сжимают мое сердце.

Боже, помоги мне, но я уже знаю, что когда придет сентябрь, я не захочу уезжать.

 

Глава 18

Он снова целует меня, на этот раз более жадно, просовывает руку под меня, чтобы сжать мою задницу, потом стонет.

— Боже, этот персик.

Я решаю быть легкой и кокетливой, а не плаксивой и мрачной от мысли о том, что покину его через несколько месяцев... и о том, что будет потом. Для слез и грусти будет достаточно времени позже, когда я останусь в одиночестве. Я говорю скромно: — Не повреди товар, пожалуйста. Персик очень деликатный.

Он сжимает мою нижнюю губу и сильнее сжимает мою задницу. — Да, — дышит он, — это точно, блядь, да. А теперь пришло время раскрасить ее отпечатками моих рук.

Его слова волнуют меня, как и его глаза, которые темнеют, как это бывает, когда он начинает терять себя от желания.

Но я не успеваю об этом задуматься, потому что он встает, поднимает меня и перебрасывает через плечо, так легко, как будто я легкая, как перышко.

Которым, следует отметить, я, безусловно, не являюсь.

Мои волосы свисают вниз, а глаза находятся на одном уровне с его роскошным задом, одетым в узкие джинсы, демонстрирующие его совершенство, — я делаю вид, что обиделась.

— Если вы не заметили, сэр, я не мешок с картошкой.

Проходя через спальню в главную ванную комнату с одной большой рукой, сжатой на задней части моего бедра, Джеймс говорит: — Я не понимаю, при чем тут это.

— Потому что ты перекинул меня через плечо.

Он насмехается. — А кто так делает? Я никогда не видел, чтобы кто-то так носил мешок с картошкой.

Меня это забавляет. — Я тоже, раз ты об этом упомянул. Наверное, я где-то читала об этом.

Джеймс останавливается возле ванны, переворачивает меня и ставит на ноги.

Он говорит: — Если бы ты достаточно читала Хемингуэя, то знала бы, что настоящие мужчины не носят мешки с овощами на плечах.

Он снимает с меня рубашку, отбрасывает ее в сторону и расстегивает бюстгальтер. Его тоже выбрасывает. Затем он прижимает меня к себе и замыкает свой великолепный рот вокруг одного из моих сосков.

Я задыхаюсь, впиваясь пальцами в его плечи и выгибаясь против него. Боже мой, он хорошо владеет языком.

— О, да. Я и забыла. Настоящие мужчины слишком заняты тем, что покоряют горы или машут красными накидками растерянным быкам, которые просто стояли и занимались своими делами, пока их не бросили на ринг с каким-то идиотом в клоунском костюме.

Хихиканье Джеймса приглушается на моей коже. Оторвавшись на мгновение от моей груди, он нетерпеливо дергает молнию на моих джинсах и спускает их вниз по бедрам. Я вырываюсь из них, и он отталкивает их, становясь передо мной на колени.

Он хватает меня за задницу и просовывает свое лицо между моих ног, закрывая глаза и глубоко вдыхая в мои трусики.

Я представляю лицо Келли, если бы она видела это сейчас — выпученные глаза и разинутый рот — и подавляю хихиканье.

Джеймс смотрит на меня, выгибая бровь. — Что-то смешное?

— Ты очень... — Тут нужно длинное слово, но я не могу его придумать. — Примитивный.

— Примитивный? — повторяет он, как будто я оскорбила его интеллект.

— Я имею в виду это в хорошем смысле. Как мачо, по-Хемингуэйски.

— Стыдливо добавляю: — Мне это нравится. Ты заставляешь меня чувствовать себя женственной.

Его улыбка появляется медленно и опасно. — Я, Тарзан, — говорит он, глядя на меня, его голос низкий и грубый, — Ты, Джейн.

Затем, очень намеренно, все еще глядя мне в глаза, он кусает меня между ног.

Я тяжело втягиваю воздух, хотя это не больно. Это просто чистая мужская сексуальность, доминирование, то, как он говорит — это мое, и я хочу это съесть.

Прежде чем я успеваю прийти в себя, Джеймс разворачивает меня так, что я оказываюсь лицом к стеклянной двери душевой кабины. Все еще стоя на коленях, он впивается зубами в мою задницу.

Опять же, не настолько сильно, чтобы причинить боль. Но опять так сексуально.

Он просовывает большие пальцы под резинку моих трусиков и скользит ими вниз по моим ногам, разглаживая руками мою обнаженную плоть, пока не достигает щиколоток. Его теплое дыхание разносится веером по моему обнаженному заду. Я дрожу от предвкушения, мое сердце начинает колотиться.

Я выскакиваю из трусиков, когда Джеймс перемещает свой рот на другую сторону моей задницы и кусает. Затем он командует: — Положи руки на дверь душевой кабины.

Этот его доминирующий голос.