Идеальные Солдаты (СИ)

Прислонившись лбом к прохладному кафелю, я закрыл глаза, слушая, осязая, впитывая гулкую тишину сквозь перестук мелких капель по спине и затылку. Не нужно было заглядывать под пленку материального мира, я и без того ощущал, насколько он податливый и хрупкий.

Снаружи дышал лес. Не марсианские чахлые кустики и не какая-нибудь захудалая аллея Эвридики, даже не дремучие «почти настоящие» парки Нью-Кэпа. Лес был живым и огромным. Он окутывал дом густым бордово-зеленым мраком, заглядывал в окна тысячей темных глаз. Взгляд его не был презрительным и холодным, как у колючек-звезд, наоборот.

Цельный живой организм, колышущийся, многоликий, он смотрел с интересом, без враждебности. Но желудок все равно тянуло прохладой, колени гнуло вниз от робости. Полторы земные сутки темной ночи в лесной чаще. В чем-то больше, чем замкнутые пространства городов-островов. Больше, чем кольцевые коридоры станций. Больше, чем зеленые тихие улочки Нью-Кэпа.

Ассоциации. Безжалостная память подкинула картинок. Дни, ночи, одинаково темные, одинаково серые. Бесконечные тучи, низкие, словно крышка на огромной кастрюле, болотистая пустошь по сторонам, до самого горизонта. Железная дорога под ногами, уходящая вперед, насколько хватает взгляда. И я на ней, один. Без правой руки, без осмысленной цели, с одним только желанием — выжить и убраться подальше.

Нет. Сейчас все иначе.

Кассандра восхищала, а не давила душным страхом, не вызывала ноющей, скребущей под сердцем тревоги. Солнце, пусть бордовое и медленное, всходило над ней после каждой долгой ночи. Пятнистый лес дышал жизнью, а не кислым запахом старой смерти.

А еще я больше не был один.

С волос капало. Я вышел в коридор, замотанный в полотенца, как мумия в бинты. Акула подхватила под локоть. После душа мне стало намного лучше, но отказываться не хотелось. В коридоре было совсем не жарко, ее руки и вовсе холодили до мурашек. Она цеплялась за металлический локоть, заставляя галактионий внутри дрожать.

В моей комнате на кровати сидел Томми. Скинув пальто и шарф прямо на пол, подобрав под себя длиннющие жеребячьи ноги, он нагло кутался в мое одеяло, выглядывая оттуда, как из гнезда.

- Я принес тебе поесть, - сказал он, предупреждая мои возмущения. - Подумал, хрен ты сам вниз доберешься…

- Что, и спать останешься, как в детстве? - подначил я, точно зная, что это его заденет.

Томми посмотрел боком, как недовольный птенец.

- А вот возьму и останусь! Ты ведь без меня пропадешь. Вдруг ночью откинешься?

- Не откинусь, - я отпустил руку Акулы и сдвинул Томми в сторонку, отбирая одеяло. - Вообще, нечего обо мне переживать. Топай спать, пока пинком не выгнал.

Уходя, он только улыбнулся и глаза закатил, не обижаясь. Скучал по мне, что ли? Я не переставал удивляться — обида для Томми была только способом манипуляции, а никак не искренней эмоцией. Иногда это было даже удобно, особенно учитывая мою обычную манеру общения. С другой стороны, чтобы это понять, мне потребовалось шесть с лишним лет.

Что Томми принес, я даже не заметил, проглотил в два укуса, будто в бездну закинул. Глаза закрывались. Наплевав на сырые волосы, я свалился на кровать.

Акула села рядом. Рецепторы протеза ощущали холод ее руки.

Феникс, охотники, искры, погони, Свен Ларссон… Все растворилось, едва моя голова коснулась подушки.

***

Проснулся я один. Темный потолок не спешил реагировать на пробуждение. Где-то тикали часы. За окном гнули ветки на ветру лиловые деревья, похожие на земные елки.

Дом тихо скрипел, как живое существо. Я аккуратно сполз с кровати, пробуя тело на прочность, проверяя работу мышц и суставов. Отдых пошел на пользу, тяжесть и скованность исчезла, боль от ранений тоже.

На стуле рядом лежал новый комбез. Феникс послушался меня насчет звания, но две капитанские полоски на воротнике и пряжке почти не принесли радости.

Еще ступенька, всего-то. Вперед, быстрее!

Тонкой форменной куртки было достаточно, чтобы не мерзнуть зябкой местной ночью. Я вышел на улицу, ощупью спустившись по лестнице. Внутренние часы сбились, тех, что тикали в комнате, я не нашел. Снаружи была ночь, но я еще с Эвридики привык не обращать внимания на движение солнца по небу.

Во дворе светили фонари, не оставляя ни одного темного уголка. Мрачный охранник с автоматом, стоящий у ворот, скользнул по мне равнодушным взглядом. Я потянулся, размял шею, покрутил правой рукой. Места стыка протеза с телом немного зудели. Близилось время очередного техосмотра. Параметры тела не менялись уже пару лет, но из-за постоянной нагрузки руке регулярно требовались проверки и корректировки.

С заднего двора раздавались звуки глухих ударов. Ведомый любопытством, я обошел дом по периметру, машинально отметив еще несколько охранников у разных частей ограждения.