Идеальные

В доме повсюду горел свет, даже в общей комнате Эмили и Кэролайн. Как она объяснит родителям и сестре появление фотографии? Она уже приготовилась сказать, что все это шутка, кто-то просто решил подставить ее этим глупым розыгрышем. Ха-ха, целоваться с девушками – что за гадость!

Но ведь это неправда, и от сознания этого еще сильнее сжималось сердце.

Дом встретил ее теплыми уютными запахами с нотками кофе и ароматических свечей. Мама включила в прихожей витрину с коллекционными винтажными статуэтками Гуммель[40]. Медленно поворачивались маленькие фигурки мальчика, доящего корову, и девочки в ледерхозен[41], толкающей тачку. Эмили прошла по коридору, оклеенному цветочными обоями, в сторону гостиной. Родители сидели на диване, обитом тканью в цветочек. Рядом, на козетке, устроилась незнакомая женщина средних лет.

Мама встретила ее прохладной улыбкой.

– Ну, здравствуй, Эмили.

Эмили захлопала ресницами.

– Мм, привет… – Она перевела взгляд с родителей на незнакомку.

– Может, войдешь? – спросила мама. – К тебе тут пришли.

Немолодая женщина, в черных брюках с высокой талией и блейзере мятного цвета, встала и протянула ей руку.

– Я – Эдит. – Она усмехнулась. – Рада познакомиться, Эмили. Почему бы тебе не присесть?

Отец Эмили бросился в столовую и притащил для нее стул. Она осторожно присела, чувствуя себя как на иголках. Такое с ней бывало и раньше, когда они с подружками затевали бойню подушками – кто-то из девочек ходил по комнате с завязанными глазами, и в какой-то момент остальные начинали метать в нее подушки. Эмили не любила эту игру – ненавидела те напряженные мгновения перед обстрелом, – но все равно играла, потому что Эли очень нравилось.

– Я из программы под названием «Три Топс»[42], – сказала Эдит. – Родители рассказали мне о твоей проблеме.

Эмили так сильно вжалась в жесткое сиденье стула, что заломило кости.

– Проблеме? – Сердце ухнуло куда-то вниз. Кажется, она знала, о какой проблеме пойдет речь.

– Конечно, это проблема. – Голос у матери сорвался. – Между тобой и этой девчонкой – с которой мы запретили тебе общаться – такое случалось не раз?

Эмили нервно почесала шрам на левой ладони, оставшийся после того, как Кэролайн случайно пропорола ей руку садовыми ножницами. Эмили росла в строгости, всегда стремилась быть послушной и воспитанной и обманывать родителей попросту не привыкла – во всяком случае, врала она неумело.

– Наверное, не раз, – пробормотала она.

Мама страдальчески захныкала.

Эдит поджала морщинистые губы цвета фуксии. От нее исходил старческий запах нафталина.

– То, что ты чувствуешь, это не навсегда. Это болезнь, Эмили. Но наша программа поможет тебе вылечиться. У нас уже есть опыт реабилитации экс-геев.

У Эмили вырвался смешок.

– Экс… геев? – Все поплыло перед глазами, но постепенно головокружение утихло. Родители не сводили с нее глаз, полыхающих праведным гневом, стискивая в руках чашки с кофе.

– Твой интерес к молодым женщинам не имеют генетической или научной основы, это влияние окружающей среды, – объяснила Эдит. – Правильными советами и рекомендациями мы поможем тебе освободиться от… скажем так, навязчивых желаний.

Эмили схватилась за подлокотники стула.

– Звучит… странно.

– Эмили! – с упреком произнесла мать. Она учила своих детей уважать старших. Но Эмили была слишком растеряна, чтобы смущаться.

– Это не странно, – застрекотала Эдит. – Не волнуйся, если поначалу ты чего-то не поймешь. Многие из наших новых подопечных сталкиваются с этим. – Она посмотрела на родителей Эмили. – У нас отличные показатели реабилитации в пределах большой Филадельфии.

Эмили затошнило. Реабилитации? Она вгляделась в лица родителей, но они оставались беспристрастными. Она выглянула на улицу. Если сейчас проедет белая машина, значит, все это происходит не со мной, подумала она. Если красная… Мимо пронесся автомобиль. Конечно же, красный.

Эдит поставила кофейную чашку на блюдце.

– Мы прикрепим к тебе наставника, из твоих же сверстников. Того, кто уже прошел курс реабилитации по нашей программе. Эта девушка учится в роузвудской старшей школе, ее зовут Бекка. Она очень милая. Вы просто поговорите. И после этого мы обсудим твое участие в программе. Договорились?

Эмили перевела взгляд на родителей.

– Мне некогда вести беседы, – твердо сказала она. – По утрам и после школы у меня тренировки, а потом я делаю уроки.

Мама напряженно улыбнулась.

– Ничего, выкроишь время. Может быть, завтра, за ланчем?

Эдит довольно кивнула.

– Отличная идея.

Эмили потерла пульсирующую голову. Она уже ненавидела Бекку, а ведь они еще даже не встретились.

– Ладно, – согласилась она. – Скажите ей, чтобы приходила в часовню Лоренс.

Еще не хватало, чтобы Эмили беседовала с маленькой Мисс «Три Топс» в школьном кафе. Школа и так встретит ее завтра в штыки.

Эдит сложила руки и встала.

– Я все устрою.