Идеальный парень

Пауза тянулась слишком долго. И я не мог понять, было это хорошим или дурным знаком.

– Ну хорошо, – Оливер настороженно посмотрел на меня, – разу уж ты собираешься быть со мной честным, что бы ты сказал мне сегодня?

Я открыл рот. Но в голову ничего не приходило.

– Мне кажется, – проворчал Оливер, – мы только что обнаружили изъян в этом плане.

– Нет. Нет. Дай мне минуту. Я смогу. Я смогу довериться. Рассказать о своих чувствах и обо всем, что меня тревожит.

Почему это было так тяжело? Это же Оливер. Самый достойный человек из всех, кого я встречал за последние лет десять. Не считая моих друзей. Вот блин.

– Мм… – протянул я. – Наверное, это звучит странно, но ты не против, если я пойду в твою ванную?

– Прости, но ты ведь не собираешься ею воспользоваться?

– Нет. Я… просто мне нужно зайти туда.

– Если ты опять будешь выгонять меня через дверь, я очень сильно разозлюсь.

– Не буду. Я очень хочу, чтобы со временем мы с тобой смогли говорить о подобных вещах, находясь в одной комнате. Но, понимаешь, не все сразу?

Он устало развел руками.

– Хорошо. Если тебе так нужно.

Итак, я отправился в ванную Оливера, запер за собой дверь и сел на пол, прижавшись к двери спиной.

– Ты меня слышишь?

– Замечательно слышу.

– Ладно. – Дыши. Дыши. Мне нужно было отдышаться. – Это… как бы оно ни называлось… то, что между нами было… это самое лучшее, что случилось со мной за последние пять лет. Я знаю, что наши отношения должны были оставаться только игрой, но со временем я стал относиться к ним иначе… даже не знаю, как сказать. И, вероятно, это помогло мне немного справиться с тем раздраем, в котором я находился. Но в то же время я по-прежнему ощущал себя уязвимым, мне было страшно… как и прежде.

Дверь слега задрожала, и я не понял, что именно произошло. Но потом подумал, что, возможно, Оливер сел с другой стороны от двери спиной ко мне.

– Я… Люсьен, я даже не знаю, что сказать.

– Ничего и не нужно говорить. Просто… просто выслушай меня.

– Конечно.

– Поэтому, когда я увидел статью, она заставила меня вспомнить прошлое, когда я… да. Видишь ли, мой предыдущий парень, Майлз… мы с ним встречались, пока я учился в университете, и потом еще немного. Наверное, это были те самые отношения, которые обычно заканчиваются после учебы, когда пропадают все точки соприкосновения. У нас начался сложный период… но я не знал, насколько он был сложным, пока Майлз не продал свою историю… мою историю… нашу историю… Daily… даже не помню какую именно. За гребаных пятьдесят штук.

Я услышал, как Оливер вздохнул.

– Прости. Вероятно, это было ужасно.

– Да уж. Я этого не мог понять… мне казалось, что когда ты влюблен, то должен чувствовать себя защищенным. Можно пробовать что-то новое, ошибаться, но все равно ничего страшного не произойдет, потому что вы понимаете, как много друг для друга значите. И я искренне верил в это, а он взял и продал все это прессе, и они свели пять лет моей жизни к парочке тройничков и одной-единственной вечеринке в Сохо, когда мы попробовали кокаин.

– Спасибо, что рассказал мне, – прошептал через дверь Оливер. – Я понимаю, как для тебя это было трудно, и ценю твое доверие.

На этом и стоило бы закончить. Но теперь, когда я начал рассказывать, я уже не мог остановиться.

– Он был знаком с моей мамой. Я рассказывал ему о моей семье, об отце, о том, что я чувствовал, чего хотел, чего боялся. А он все это изуродовал и опошлил. И теперь все считают меня таким, каким он меня выставил. Причем временами я сам этому верю.

– Ты не должен так поступать. Я понимаю, сказать проще, чем поверить, но ты совсем не такой, каким тебя описывают те жалкие людишки в своих статейках.

– Возможно. Но на моей маме это тоже отразилось. Она и так многое в своей жизни пережила, а тут еще желтая пресса выставила ее как свихнувшуюся бывшую подружку рок-знаменитости.

– Понимаю, – тихо сказал он. – Я не знаю ее так же хорошо, как ты, но она показалась мне очень… жизнерадостным человеком.

– Дело не в этом. Она не должна была расплачиваться за то, что я доверился скверным людям.

– Это был всего лишь один человек. Тот, кто предал тебя. И это на его совести.

Я медленно прижал затылок к двери.

– Самое ужасное, что я совсем не ожидал этого. Мне казалось, что я его знаю. Лучше кого бы то ни было. И все же он…

– Еще раз повторю, это был его выбор, виноват он. А не ты.

– Умом я это понимаю. Но я просто не знаю, когда подобное может случиться в следующий раз.

– И что, с тех пор ты ни с кем больше не встречался?

– По сути – да. – Я попытался ковырять пол в ванной Оливера так же, как у себя, но цемент между плитками был слишком прочным. – Поначалу я ушел в загул. Мне казалось, что самое ужасное со мной уже случилось и теперь я могу делать все, что захочу. Но в итоге я только подтвердил самые худшие опасения на свой счет. Не успел я и глазом моргнуть, как остался без работы, большинство друзей отвернулись от меня, я подорвал здоровье, а мой дом превратился в помойку.

Дверь снова задрожала, но, как ни странно, меня это немного успокоило, как будто Оливер пытался прикоснуться ко мне.