Идеальный рецепт на Новый Год (СИ)

И сказано это было так… Что я сразу внутренне сжалась в комочек. Нет, старушка-соседка, конечно, была надоедливой и местами даже противной, но не настолько же… Она же не могла…

— Бабуль… — позвала я, надеясь, что она сейчас просто посмеётся и развеет мои подозрения. Скажет, что несчастный случай действительно был таковым. Без оговорок.

Но бабушка не смеялась. Она тяжело вздохнула и, отложив пирожок, сцепила руки в замок.

— Она изучала чернокнижие. Это запретное искусство особенно хорошо даётся тем, кто предрасположен к дару. Поэтому она достигла определённых успехов.

Я застонала и закрыла руками лицо, остервенело растирая щёки. Пожалуйста, пусть это будет неправдой! Пожалуйста!

— Я слишком поздно поняла, что меня прокляли, — продолжала бабушка. — В тот момент сделать уже ничего было нельзя. Но я всё равно не оставляла надежды, надеясь поставить хоть что-то против…

— И поэтому ты не пила таблетки, — прошептала я.

— Они бы всё равно не помогли. А так я имела хоть какой-то контроль над ситуацией.

Какой уж тут контроль — она умирала медленно, а врачи раз за разом ставили новый диагноз, постоянно прописывая новые лекарства. Я бегала в аптеку за таблетками, но все они неизменно оставались невскрытыми на прикроватном столике.

— Ты могла бы рассказать, объяснить.

— Могла бы, — кивнула она. — И мне стоило это сделать. Но я постоянно откладывала этот момент. А потом…

Я вспомнила, как пришла домой из университета и обнаружила бездыханное тело. А ведь тем же утром ей стало лучше — она даже вставала и готовила себе завтрак. Я думала, что уж теперь-то она пойдёт на поправку, и всё будет хорошо… Как же я ошибалась.

— Меня тогда нашла Антонина Петровна, — зачем-то поделилась я. — Утешала, говорила, что так бывает, и всё подсовывала успокоительные.

— Не сомневаюсь, — скривилась бабушка. — Ей надо было тебя вывести из игры.

— А потом Рюрик сообщил, что дар перешёл к тёте.

— Тоня тогда рвала и метала, — качнула головой бабушка. — Не понимала, почему осталась не у дел. А потом принялась искать причину.

Мне было тяжело это слышать. Не то чтобы я любила нашу соседку. Да и тётю Алину, в общем-то, тоже видела всего пару раз в жизни — она переехала жить во Францию ещё до моего рождения. Но всё же… Всё же. Почему всё так? Почему людям обязательно нужно совершать подлости?

— Ей потребовалось около двух лет, чтобы найти Алину. А потом…

Объяснять дальше не пришлось — и так всё было понятно. Потом соседка, используя собственные силы, организовала ту аварию. Не так уж это и сложно, если обладаешь силой — просто в определённый момент нужно вывести из строя чьи-то тормоза… Или внушить водителю, что на светофоре горит зелёный.

— У меня тогда сильно болела голова, — вспомнила я. — И Антонина Петровна несколько суток ходила ко мне, носила таблетки обезболивающего и заставляла их глотать.

— Она была настроена решительно, — усмехнулась бабушка.

— Но, подожди, она же могла и меня… того… — слово «убить» сказать не получилось, но бабушка и сама поняла.

— Думаю, что сначала она тебя пожалела.

— А потом?

— А потом испугалась, что что-то пойдёт не так, если носитель погибнет до полноценной инициации. И несколько лет искала выход.

Я ахнула.

— То есть, теперь ей ничто не помешает…

— Теперь ты будешь к этому готова, — оборвала бабушка. — Поверь, знаний тебе хватит. Я хорошо тебя обучила. А застать тебя врасплох она не сможет.

Кстати, да. В голове за время разговора начали восстанавливаться обрывки воспоминаний. Я рассеянно откинула обложку лежавшей рядом книги и проследила, насколько чётче стали буквы. Теперь многие можно было различить, а некоторые даже складывались в целые слова.

— Странно. Почему же тогда она сегодня хотела напоить меня таблетками?

— А она хотела? — изумилась она.

Я кивнула.

— Пришла ко мне с рецептом и таблетками. Очень настойчиво предлагала выпить. Почему?

— Вот уж не представляю, — пожала плечами бабушка. — Может, решила, что инициацию ты сможешь пройти в другой раз, а мир сохранить нужно? — Она застыла и с подозрением взглянула на меня. — А когда она хотела это сделать?

— А то ты не знаешь? — поддела я.

— Ну, я не всегда же за тобой наблюдаю. Есть же какие-то границы.

— Например?

— Например, полчаса в день! — рассердилась бабушка. — Давай рассказывай. Когда она приходила? Признаться, когда выяснилось, что она забрала твой рецепт, я считала, что она до конца пойдёт и не вернёт уже.

— Она и не возвращала, — вздохнула я. — Почти до одиннадцати.

— Подожди. — Бабушка подхватила разломанный пирожок и принялась нервно выковыривать оттуда начинку. — А попала ты сюда когда? Она ведь этого не заметила?

— Так при ней и попала. Я отказалась пить таблетки, и книга засветилась. А потом все замерли, и я пошла на улицу.

Выпотрошенный пирожок жалобно шмякнулся на блюдце. Бабушка пристально глядела на меня, словно ожидала, что я откажусь от своих слов.

— Что? — не выдержала я.

— Если всё так, то ты привела тёмную ведьму сюда, с собой, — медленно проговорила она.

— Нет. — Я нервно усмехнулась. — Я не могла. Она же тоже застыла. Как и Волк. Да там всё застыло…