Идеальный (СИ)

– Для этого вам потребуется предъявить мне обвинения, которых у вас нет и быть не может. Если у вас кончились вопросы по делу, могу я идти?

– Еще один, – следователь холодно смотрит на Криса. – На трупе было что-то... подозрительное?

– Труп у двери сам по себе подозрителен. Я не разглядывал его, – резко говорит Хемсворт. – У вас все? Я могу идти?

– Да, конечно, мистер Хемсворт, – в голосе Майклсона насмешка. – До встречи.

– Очень любезно с вашей стороны, – кивает Крис и отходит к Тому, тихо сидящему на скамейке около обувного шкафа.

На лице музыканта нет ровным счетом никаких эмоций. Только на лбу скопились капельки испарины.

– Все в порядке? – Хемсворт садится рядом, автоматически стряхивая пепел с тлеющей сигареты.

– Дай затянуться, – Том забирает ее у него из пальцев и подносит к губам. И Хемсворт тяжело сглатывает, следя за движением.

В паху становится жарко и тесно.

Это финиш.

– Ты разве куришь? – голос хрипит.

– Курил. Давно, – отзывается музыкант, возвращая сигарету.

– Почему бросил? – Крис вздрагивает, жмурится, пытаясь выгнать неуместное возбуждение. То, как двигаются сухие губы музыканта...

– Я же флейтист, – Том измученно улыбается. – Мне надо беречь легкие.

– О чем тебя так долго спрашивали? – Крис бросает быстрый взгляд на суетящихся у выхода полицейских.

– О разном, – Хиддлстон пожимает плечами. – О врагах, о том, когда сюда переехал, как с тобой познакомился... С этим вопросом я их послал.

– Я тоже, – Крис облокачивается спиной о стену и снова глубоко затягивается. – А ты ведь так и не попил.

– Что? – Том недоуменно поднимает глаза.

– Ты пить хотел, помнишь?

– А, да... – музыкант неуверенно кивает головой. – Ты ведь за водой пошел.

И вздрагивает от грохота, донесшегося с порога.

– Они скоро уйдут, – Хемсворт сжимает ладонь в кулак, удерживая себя от того, чтобы не накрыть ею подрагивающие пальцы Тома. – Наверное, еще минут десять и все.

– Да, – тот кивает. – Потуши сигарету, сейчас обожжешься.

– Пойду, выкину ее, – Крис встает. – Заодно узнаю точно, как долго еще все это будет продолжаться.

***

Полицейские уехали только к пяти утра.

В воцарившейся тишине, наполненной чужими запахами, слышно, как моросит за окном начавшийся недавно дождь.

Том все так же сидит на оббитой черной кожей скамейке и... теперь играет в игру на телефоне.

Заглядывая ему через плечо, Крис удивленно наблюдает на экране серую гоночную машину, несущуюся по трассе.

Хиддлстон закусывает губу, увлеченно наклоняет телефон то вправо, то влево, ловко маневрируя на крутых поворотах.

– Том...

– Я уже до двадцатого уровня дошел, – гордо улыбается музыкант. – Новую машину разблокировал.

И Крис закусывает губу, слыша в его веселом голосе отчаяние. Желание уйти от проблем путем глупой детской игры. Хотя... чем не выход?

– Ставь на паузу, пойдем поедим, – предлагает он. – Хочешь?

– Идем, – согласно кивает Том. – Сейчас, трассу пройду.

На кухне полутемно. И Крис понимает, что уже привык к этому полумраку, царящему в доме музыканта. Более того, проникся этой атмосферой. Разве что напрягает гнетущий серый цвет. Но это... уже не так важно.

Гудит микроволновка, разогревая их ранний завтрак. Тихий сигнал, щелчок – и Том достает тарелку с яичницей. Молча выставляет на стол, разрезает напополам и протягивает Крису вилку.

– Том, то письмо... – начинает Хемсворт, заглядывая музыканту в глаза, – о чем оно? Это ведь важно.

– Давай утром об этом поговорим? – в голосе Тома усталая просьба. – Я сейчас... Я не хочу говорить об этом.

В ответ Крис целует его. Так, как хотел сделать это всю ночь.

Мягко касается тонких сухих губ, проводит языком, раздвигая их. Том приоткрывает рот, отвечая на поцелуй. А его рука вдруг оказывается на бедре Хемсворта. Тонкие пальцы гладят внутреннюю сторону, ласкают. И Хемсворт глухо стонет, чувствуя, как тяжелое мутное возбуждение снова накрывает с головой.

– Я хочу... – хрипло шепчет он в губы музыканта. – Хочу...

Сформулировать мысль почему-то невероятно сложно. Все словно плавает в мутном сладковатом тумане.

– Я знаю, – шепчет в ответ Том. И целует снова. Медленно, сладко...

Крис тянет его на себя, заставляя подняться на ноги, утыкается в плоский теплый живот, целует гладкую кожу, скользит языком у самого пояса джинсов. А потом расстегивает пуговицу, дергает язычок молнии, приспускает их вниз, вместе с бельем, и под глухой тихий стон Тома обнимает губами головку. Облизывает, собирая выступившую влагу, заглатывает глубже, придерживая пальцами. Одновременно расстегивает свои брюки и обхватывает ладонью свой член. Проходится по всей длине, двигает рукой в такт движению губ на члене музыканта... А тот только хрипло надорвано дышит, ласково перебирая пальцами волосы Хемсворта.

Жарко, сладко... Все будто нереальное.

Том вдруг сладко стонет, чуть прогибаясь в спине, шепчет почти умоляюще:

– Я скоро... Крис, если хочешь...

А Хемсворт просто крепче прихватывает его за бедро и ускоряет движения.

Сегодня только для Тома.

Они кончают почти одновременно.