Идеальный воин

— Почитал твои заметки. Из тебя получился бы хороший летчик, — начал полковник Колесов с похвалы, которая, как догадываюсь, высшая в его личном арсенале. — Тут ко мне обратились наши ученые. Изобрели новый беспилотник, который сможет прорывать радиоэлектронную защиту противника. Им нужен толковый оператор. Решил порекомендовать тебя.

— Благодарю за оказанное доверие! — произнес я.

Если от поручения нельзя отбиться, надо сделать вид, что оно тебе за счастье, В следующий раз командир задумается, стоит ли тебя так часто баловать⁈

— Сегодня еще отдежуришь, а завтра утром за тобой приедет машина, отвезет на новое место службы. Уверен, что ты нас не подведешь, — сказал командир полка.

— Постараюсь, — заверил я.

Если на новом месте не понравится, я сумею убедить, что поставили не на ту лошадь, и вернусь дослуживать сюда. С одной стороны здесь очень скучно, а с другой не служба, а курорт, никакого риска.

45

Мое новое место службы — Нижнеудинск. Занимаем казармы воинской части №41061, Сто семьдесят девятого отдельного батальона радиоэлектронной борьбы, который, к сожалению, перешел на сторону противника. Большая часть помещений досталась их коллегам из Пятьсот сорок первого отдельного батальона, ранее базировавшегося во Владивостоке, но одно крыло в двухэтажном здании и гараж с тремя боксами выделили нашей команде №121-Н. Командует ей майор Примаков, больше похожий на благодушного школьного учителя. Он не кадровый военный. Окончил Бауманское училище, после чего принял предложение служить в закрытом конструкторском бюро, которое занималось разработкой беспилотной техники. Судя по тому, что к тридцати годам уже майор, голова у него варит хорошо, а вот командир никакой. Им вертели все, начиная от трех водителей нашей техники, на которой мы выезжали на испытания к линии фронта, и заканчивая лейтенантом Гроевым, который обеспечивал секретность, взаимодействие с фронтовыми воинскими подразделениями и организовывал несение караульной службы. Узнав, что я без одного сданного экзамена инженер-химик, майор Примаков стал называть меня коллегой и даже согласился перейти на «ты». Со всеми остальными он был строго на «вы», а они с ним так же строго на «ты». Еще в команду входили два сержанта-техника, оба в возрасте под сорок, кадровые военные, но служившие в закрытом конструкторском бюро, поэтому к ним обращались запросто Семеныч и Славич (Вячеславич). Я, как положено, постоянно путал, кто их них кто.

Питались мы в общей столовой за двумя отдельными столами: за одним сидели оба офицера и техники, за вторым — я с водителями. Кормили отменно. Здесь почти все время был выбор из всех пяти армейских меню. Можно было заказать что-нибудь дополнительное за свой счет, но доставка в течение трех дней, а иногда и дольше. Пока получишь, уже перехочется. Вдобавок Зуюк постоянно присылала красную икру и чипсы из красной рыбы, которые я раздавал сослуживцам и ребятам за соседними столиками и поэтому по популярности обгонял командира Пятьсот сорок первого отдельного батальона радиоэлектронной борьбы.

Независимо от погоды каждое утро мы выезжали на испытания. Впереди двигался командный фургон с майором Примаковым и мной, следом — машина технического обслуживания с обоими техниками и замыкала пусковая платформа с лейтенантом Гроевым и зачехленными маленьким беспилотником-разведчиком и большим опытным образцом беспилотника-штурмовика. Все машины имели автопилоты, но возле линии фронта работало столько станций радиоэлектронной борьбы, что программы начинали взбрыкивать, и водители переходили на ручное управление. Заранее согласовав позицию с подразделением, расположенным в нужном нам месте, что было нелегко, потому что по нам и, следовательно, по ним могло прилететь, причем нехило, останавливались на открытом месте возле тайги.

Первым запускали беспилотник-разведчик-ретранслятор «Альбатрос-М60», оснащенный видео, тепловизионными и мультиспектральными камерами и газоанализатором. Следом взлетал вертикально прямо с платформы экспериментальный беспилотный летательный аппарат «Глухарь» или попросту дрон-штурмовик. Как и эта птица, во время боя он ничего не слышит. В мирной обстановке тоже. Программное обеспечение у него сведено до минимума, который позволяет только подчиняться командам оператора, поэтому заглушить очень трудно, как и управлять. Порой «Глухарь» тупил даже круче своего прототипа. В похожих ситуациях мог сегодня условно повернуть налево, а завтра — направо. Я не сразу приноровился к его тормозному и сумасбродному характеру, пока не научился предугадывать действия на три шага вперед. Для этого принимал решения по принципу, как бы я НЕ сделал. После чего машины прятали в тайге между деревьями, накрывали маскировочными сетками и выставляли караул из двух водителей. Третий был на подмене.