Идеальный враг

В нашем бараке живет один “дохлый”. В отличие от нас он тут уже четыре года. Когда он только сюда попал, он был настолько уверен в своей силе, что попытался изменить существующие порядки. И надорвался, превратился в калеку — у него нет пальцев на одной руке, у него выбит глаз, изуродован рот. Он не может говорить, только что-то лепечет. И смеется. Смеется всегда, когда с ним кто-нибудь разговаривает. Он заглядывает в глаза, как побитая собака. Он словно заранее просит прощения.

Теперь его имя — Щенок.

Он — пустое место.

Я не хочу становиться таким.

Но и терпеть издевательства я долю не смогу. Сорвусь.

Я должен что-то сделать.

1

— Бригадир. — Павел, подвинув табурет, сел прямо перед экраном телевизора, загородив старшему обзор. — Надо поговорить.

Дизель вздохнул:

— Ну что тебе?

— Что мне делать?

— Ты о чем?

— О Клопе.

— У тебя с ним какие-то неприятности?

— Ты и сам все отлично знаешь, бригадир.

— Ну, знаю… — Дизель почесал лысую голову. — Но, что ты хочешь от меня?

— Совета.

Дизель хмыкнул. Заворочался в своем кресле. Сказал, глядя сквозь Павла, словно продолжая смотреть телевизор:

— Я не даю советов. Мои советы могут стать чужими действиями, а мне не нужна такая ответственность…

В бараке было тихо и пусто. На улице с утра светило яркое солнце, и почти все свободные от работы штрафники ушли загорать. Лишь несколько человек дремали на койкax, да одноглазый Щенок, бормоча, возился за туалетной ширмой — чистил стальные унитазы.

— Почему я? Что ему от меня надо?

Бригадир ответил не сразу:

— Тебе не повезло, Писатель. Крупно не повезло. Ты оказался в игре. Клоп поспорил, что превратит тебя в своего раба. Сейчас он тебя запугивает. Потом он станет тебя ломать. И в конце концов ты станешь его рабом.

Павел опустил голову, долго разглядывал побитые мыски своих ботинок. Сейчас он верил, что все так и будет.

— Я сбегу, — негромко сказал он.

— Правило номер три, — напомнил Дизель.

— Кто-нибудь сбегал отсюда, бригадир?

И вновь старший отряда выдержал долгую паузу. Он явно был недоволен, как развивается разговор. Но все же ответил:

— Далеко они не убегали. Их находили. Либо на минном поле. Либо на проволоке.

— Из лагеря я не побегу, — покачал головой Павел.

— Думаешь, ты один такой умный? Собираешься смыться во время боевой операции? Не выйдет!

— Почему?

— Потому!.. Все операции для штрафников планируются таким образом, что у нас есть лишь одна возможность выжить — идти вперед. Ты не сможешь убежать. За тобой всегда будет кто-то следить. Заградительные отряды, экстерры, спутниковые системы, боевые роботы. Ты знаешь, что за штуки цепляют нам на запястья перед тем, как бросить в бой?

— Коммуникаторы?

— Забудь о коммуникаторах и прочей дребедени! На нас надевают браслеты с ядом! Если ты откажешься выполнить приказ, если ты замешкаешься, если окажешься не там, где должен был быть, то… Сначала тебе просто будет очень больно. Если этот намек ты не поймешь и не исправишься, то впрыснутый яд тебя обездвижит. А примерно через час, если никто тебя не подберет, ты умрешь… А иногда они поступают еще хитрей и еще проще. Перед тем как бросить в бой, тебе просто делают прививку. И если ты в заданный срок не вернешься на место, то не получишь лекарство от той гадости, что плодится у тебя в крови, и загнешься… У них много способов заставить тебя делать то, что ты не хочешь делать.

— Но это невероятно! Невозможно!

— Что именно?

— Мы же люди!

— Нет, мы не люди. Мы живые трупы. Все думают, что смертная казнь давно отменена. Но на самом деле она просто отсрочена.

— Кто этим занимается?

— Чем? Наказанием? Исполнением наказаний? Те люди, что направили тебя сюда.

— Кто они?

— Мы сами.

Бригадиру надоел этот разговор. Он хотел смотреть телевизор. Там шла передача о животных. Ведущий рассказывал о собаках.

Давным-давно, в прошлой жизни, у Дизеля была собака.

Кобель.

Он нахмурился, пытаясь вспомнить, как его звали. Джек ? Джин?

Джей!

Здоровенный Лабрадор. Добрый и ласковый со своими, он свирепел, когда рядом оказывался кто-то чужой, становился неуправляемым и мог броситься даже на хозяев. Пришлось его усыпить, потому что такому псу не место среди людей.

— У тебя когда-нибудь была собака? — спросил Дизель.

— Нет. — Павел покачал головой и обернулся на телевизор. Подвинулся чуть-чуть.

Какое-то время они молча смотрели передачу.