Идеальный враг

Он хотел попрощаться с каждым. А времени было в обрез.

Две длинные ленты работающих транспортеров уходили в небо. Они уже выбросили контейнеры с оружием. Теперь они выкидывали бойцов.

— В строй! — приказал Павлу голос в его шлеме. И Павел подчинился.

Очередь продвигалась быстро. Бойцы, оказавшись возле грузового люка, садились на бегущую ленту транспортера, и она уносила их далеко, почти в самое небо, и там сбрасывала.

Сбрасывала на Марс.

Но некоторые бойцы садиться на транспортер не спешили. По какой-то причине они медлили. С опаской заглядывали вниз. Их явно что-то смущало, тревожило.

И через несколько секунд Павел понял, что именно.

Он был уже в трех шагах от выхода. И теперь он видел не только небо. Он видел голую пустыню внизу: редкие песчаные дюны и россыпи острых камней.

До поверхности было никак не меньше десяти метров.

Слишком высоко.

— Это не опасно, — сказал голос. — Сила притяжения на Марсе значительно меньше земной… — Голос умел не только приказывать. Еще он мог уговаривать.

Один из охранников, заметив, что Павел остановился, шагнул к нему. Он что-то говорил, но его совсем не было слышно. Гораздо красноречивей были его угрожающие жесты.

— Хорошо! — сказал Павел и поднял руки, показывая, что согласен на все.

Так с поднятыми руками он и сел на бегущую ленту транспортера. И она вынесла его из корабля.

Он увидел “Ковчег” со стороны.

Корабль был похож на скалу причудливой формы, парящую в воздухе. Острые пики ослепительного пламени вонзались в землю, и Павел только сейчас сообразил, почему бойцы покидают корабль таким странным образом — седлая транспортеры.

Бегущие ленты относили их как можно дальше от работающих реактивных двигателей.

“Валимся, словно дерьмо из задницы…”

Павел увидел, как кто-то из солдат, то ли оступившись, то ли промахнувшись, а быть может, получив удар в спину от ретивого охранника, выпал из открытого люка, кувыркнулся в воздухе и вдруг вспыхнул, словно сигнальная ракета. А через мгновение исчез в сиянии, растворился в неистовом огне.

Казнь…

Павел вспомнил зловещее предсказание Самурая, вспомнил, как тот провел пальцем поперек горла. Почему-то сейчас Павел был уверен, что именно охранники сбросили замешкавшегося штрафника в пламя.

Может быть в назидание остальным.

— Это наша казнь, — обреченно сказал Павел и провалился в бездну.

2

Толстяк Че раздавал оружие. Из открытого контейнера округлой формы он вытаскивал гранатометы, штурмовые винтовки, пулеметы, базуки — и вручал их подбегающим бойцам Кто-то сразу хватал то, что ему протягивали. Кто-то яростными жестами требовал дать ему другое оружие, более знакомое, или более мощное, или еще что-то более…

Бойцы не имели возможности разговаривать друг с другом Но они почти все могли выразить на языке жестов. Они даже могли на нем ругаться.

Экстерров пока не было видно.

Но вражеская база — вон она — череда закопанных по самые крыши сооружений, высоченные крутые насыпи, башни, антенны, ангары, трубопроводы. Словно какой-то вполне земной промышленный комплекс был неведомой силой переброшен сюда, на Марс. И захвачен врагом. А затем полностью перестроен для того, чтобы штамповать на своих конвейерах не автомобили, а летающие жестянки с ядерным двигателем — ненадежные, дырявые, примитивные но дешевые и вполне функциональные. И где-то там, под землей прячутся лаборатории, в которых зреют половые клетки бесполых тварей, и рядами стоят неуязвимые яйца — то ли инкубаторы, то ли искусственные матки, готовые к отправке на Землю…

Павел выхватил из рук Че штурмовую винтовку, снял ее с предохранителя, отделил магазин, проверил, есть ли там патроны, вернул на место, потребовал:

— Боекомплект!

Че не слышал его, но понял, что от него хотят. Он выхватил из контейнера цинк с патронами, вытащил ящик гранат, вытянул гирлянду пулеметных лент, отшвырнул все в сторону:

— Разбирайте сами!

Он был занят. Он раздавал оружие. Своим товарищам. Своим соратникам.

Гному, Лотосу, Мягкому, Часовщику, Вождю, Зoppo. Шайтану, Гнутому, Рыжему, Марксу.

Их много.

— Быстрей! Не задерживаться!

“ …Запаса воздуха должно хватить на три часа. Не тратьте время напрасно!..”

Кто-то с пулеметом наперевес пробежал мимо Павла и вдруг споткнулся. Упал, со всего размаху ударился шлемом об острый камень, кувыркнулся через голову. Встал на четвереньки, не выпуская из рук оружие. Медленно поднялся. Качнулся.

— Что? — Павел подскочил к бойцу. Поддержал его, заглянул в лицо.

Треснувшееся стекло шлема было забрызгано кровью. Выпученные глаза незнакомого бойца были полны ужаса. Он задыхался.

— Сейчас! — Павел содрал с пояса своего скафандра липкую заплату, наложил ее на трещину, крепко прижал.

И стекло развалилось под его рукой.

Шлем раскололся, будто прозрачная скорлупа.

— Оставь его! — Павла дернули, подхватили под локоть, развернули. — Теперь ему не поможешь!

— Но как же так?! — кричал Павел, пытаясь оглянуться. — Это же стекло! Обычное стекло! Почему?