Идеальный враг

Павел еще раз подергал ремни, удерживающие его в глубоком, утопленном в стене кресле. Свесив руку, взял винтовку, закрепленную в специальной нише, потянул, проверяя, крепко ли она там сидит. Давясь, проглотил нестерпимо горькую таблетку антирадина, уже наполовину рассосавшуюся. Подумал о Тинке и о соседе дяде Мише — пятидесятилетнем спившемся мужике, вечно небритом, немытом, нечесаном. Усмехнулся, представив их вместе.

Корабль сильно тряхнуло. И лейтенант объявил:

— Старт!

Внизу что-то лопнуло, треснуло, засвистело. Рев двигателей сделался громче, отчетливей — словно бы ближе. Заскрежетали кресла, проседая под увеличивающейся тяжестью тел, изменяя угол наклона.

— Сколько будем лететь, сэр? — прокричал Гнутый.

— Примерно час! — отозвался лейтенант, хотя сам точно не знал. — Отдыхайте!

4

Они спали.

Досыпали.

Почти весь взвод. Все бывалые.

Только Павел не спал. И Курт. И капрал Некко. И бледный Рене из первого отделения. И отдувающийся, вытирающий испарину Паровоз из второго.

Бодрствовал лейтенант Уотерхилл. И сержант Хэллер, конечно, тоже не спал. Им двоим не положено было сейчас спать.

Огромный плоскобрюхий корабль летел где-то совсем рядом с космосом, а может, и вовсе за пределами земной атмосферы. Было слышно, как рычит и грохочет радиоактивное пламя — совсем рядом, если задуматься. Металлический остов корабля дрожал, будто уже разваливался, терял куски термостойкой обшивки. Что-то шипело, посвистывая, словно закипающий чайник, — уж не воздух ли выходил из потерявшего герметичность отсека?

А они все спали. Отрубились с первой минуты полета, развалились в креслах, словно обесточенные андроиды.

Спали все двадцать пять минут полета.

И наверняка проспят еще столько же…

Мелодично пискнул офицерский коммуникатор. Лейтенант поднял руку, посмотрел на подсвеченный экран. Довел до всех:

— Спускаемся!

Его услышали лишь несколько человек.

5

Хмурым ранним утром они приземлились на плоской вершине безымянной столовой горы.

Вынырнувший из облаков корабль встал на пламя, завис, медленно снижаясь, примериваясь к сложной посадочной площадке, потом выпустил из брюха лапы и осторожно сел на них, скрежеща металлом о камни, скрипя амортизаторами, мощной гидравликой выравнивая крен.

Они были здесь не одни. Еще один корабль высился в отдалении. Судя по обгоревшему номеру, принадлежал он шестьсот восемьдесят девятому Форпосту. Соседи прибыли раньше. Они успели развернуть небольшой палаточный лагерь — или этот лагерь уже был здесь? Несколько шагающих роботов разбирали груду тюков и перетаскивали их под брезентовый навес. Из разверзшегося корабельного брюха, лязгая гусеницами, выползали боевые машины десанта. Какой-то краснорожий капрал кричал на водителей так, что заглушал рев дизельных двигателей. Группа дезактивации в серебристых костюмах с желто-черными знаками радиоактивной опасности на спинах кропотливо обрабатывала остывшие дюзы корабля…

Время знакомиться с соседями еще не пришло. Даже как следует осмотреться не было возможности.

— Становись! — орали сержанты, пытаясь навести подобие порядка среди толпящихся солдат. Сосредоточенные офицеры отсылали доклады о прибытии, поглядывали на коммуникаторы, на мобильные компьютеры, ожидая дальнейших распоряжений от командования. Деловитые связисты, которые всегда были сами по себе, проверяли свои системы, тянули кабели, разворачивали какие-то антенны, устремляли их в небо. Бегали пахнущие соляркой и маслом техники, все выспрашивали у ротных, пора ли выводить машины или еще рано.

Неразбериха длилась недолго.

Сержанты отвели солдат подальше от корабля, выстроили поротно, провели перекличку, короткий инструктаж: “Всем стоять, никуда не двигаться, ждать команду”. Доложили взводным о наличии личного состава, о готовности подразделений выполнять поставленные боевые задачи.

Связисты развернули высокоскоростную цифровую сеть, получили через спутник всю необходимую информацию, загрузили ее в офицерские компьютеры.

Пришел приказ начинать разгрузку трюмов. Через секунду еще один — раздать боеприпасы.

В брюхе корабля заурчали дизели, загремел металл. Одна за одной стали выползать на свежий воздух окутанные сизыми клубами дыма боевые машины десанта: приземистые и широкие, словно бы сплющенные, дула спаренных крупнокалиберных пулеметов “Рокот” победно задраны вверх, броня размалевана яркими красками — глаза, пасти, когти, клыки. У каждой машины свое имя, написанное на борту: “Волк” — готическим шрифтом, “Дьявол” — пламенеющими буквами, “Рысь”, “Зевс”, “Супермен”.

— Первая рота — получить боеприпасы! — прогремел искаженный мегафоном голос ротного.

— Первый взвод — выполнять! — отвлекся от своих Дел лейтенант.

— Первое отделение — марш! — вскинулся сержант.

— За мной, бегом! — ожил капрал.