Читаем Идеалы осыпаются на глазах полностью

***

Следующим стояла биология. Когда Софа шла в школу в Чернове в первый раз – боялась, что биологичка чем-то, хоть чем-то напомнит Алину. Не хотелось привязываться тут ни к чему; не хотелось даже случайных совпадений. Но оказалось, бояться нечего: биологичка здешняя была младшей сестрой Ираиды Олеговны. Маленькая летучая мышь. Едкая, хитрая, токсичная – и ничего больше.

Софка вошла в кабинет, нацелившись переждать урок на задней парте. Не вышло. Мышь-младшая запланировала самостоятельную в печатных тетрадях. У Софки такой тетради не было; она даже маме не сказала, что тетрадь нужна. Решила, что перекантуется как-нибудь. Слишком много чести для этой мыши – покупать тетрадь на три месяца. Тем более, самостоятельных в тетради до сих пор не было. Софка уже расслабилась, решила, что так и доберётся до конца года. Но биологичка встала на дыбы:

– Нет тетради – нечего тут делать.

– Я могу подсесть к кому-то, – возразила Софа.

– Нет тетради – нечего тут де…

– Могу обычной тетради сделать задание, – перебила Софка, прекрасно понимая, что правда на её стороне – в конце концов, даже в книжном этой тетради не было в середине года! Можно было поспорить. Можно было отправиться к классной или даже к завучу. Но сил драться не было. Софка, как всегда, быстро почувствовала себя пустой, выпотрошенной в этих чужих, серых стенах.

– Покинуть помещение, Кораблёва!

Софа пожала плечами, подхватила рюкзак за лямку и пошла к выходу. Кто-то присвистнул вслед. Может, она неправа, надо было остаться? Может, эта тётка с рыжими волосами ругается только для проформы, на понт берёт?..

Да ну её.

Софка хлопнула дверью. Плутая мрачными коридорами, выбралась к подножию лестницы. На стене висело огромное расписание. Софа попыталась отыскать «11Б», но потерялась в мельтешении букв, групп и факультативов.

– Да ну его!

Махнула рукой, юркнула в раздевалку, сдёрнула свою куртку и направилась к входным дверям. Всё тут было не как у людей: воняло тряпками из туалета, пол был грязным, раздевалка – тесной, из-за решёток похожей на тюрьму. Входные двери – огромными, стеклянными, как пустые глазницы.

– Эй! Девочка! Ты куда?

Софа закатила глаза, жалея, что не поторопилась и не сбежала, пока никто не заметил.

– Ты куда?

– Домой. Живот болит, – буркнула она, стараясь не встречаться глазами с ещё одной рыжекудрой тёткой. Сестра биологички, что ли?

– Тебя медсестра отпустила?

– Классный руководитель, – выпалила Софа, дёргая тяжёлую дверь. – Мне очень плохо. Правда.

– Ты из какого класса? – крикнула тётка, но Софка уже выскользнула на улицу. Да, завтра придётся расплачиваться. А может, даже сегодня – когда её отсутствие вычислят, и классная позвонит маме. Дуболом, конечно, затянет: второй месяц в школе, а уже выгнали с урока, сбежала с остальных, обманула эту рыжую…

Софка тоскливо мотнула головой. Что ж за жизнь-то такая. Да ещё день рождения.

А ведь могла бы быть сейчас дома. У себя дома. В своей школе.

Софке стало жалко себя до слёз. Всё вокруг подёрнулось дымкой. Из ближайшего ларька донеслась знакомая мелодия, и Софа пошла на неё, волоча ноги, не представляя, как будет жить дальше – в этой серой и сырой, душащей всё мути. Три месяца. Три месяца… Как это долго, как это невероятно далеко.

Мама говорила, что моменты уныния неизбежны, и они проходят. Но знакомая мелодия говорила другое – это оказалась фонограмма сплиновского «Выхода нет».

– Ключ поверни, и полетели, – пробормотала Софа, всмотрелась сквозь слёзы в ларёк и поняла, что это не ларёк вовсе, а вход в кафе «Минутка».

«Злачное место», – со злым удовлетворением подумала она, толкнула дверь и вошла внутрь. В лоб тут же стукнулась тупая зимняя муха, в нос ударил запах лапши.

– Супер, – горько проговорила Софа. – Просто супер.

Села на красный диванчик, кулаком вытерла нос. Подошла официантка – девушка в кожаной юбке и несвежей блузке. Спросила, жуя жвачку:

– Что вам?

– А что есть?

Официантка хлопнула на стол картонку с меню. Софа немного обалдела от обилия алкоголя, с трудом отыскала съестное; блинчики с ветчиной и сыром, как вы затесались в компанию фисташек и рыбы?..

Попросила нависшую официантку:

– Блинчики с ветчиной и сыром. И чай.

– Чая нет. Минералка.

– Тогда минералку, – безразлично кивнула Софа, сложила руки на столе и улеглась на них, не обращая внимания ни на парней в углу, ни на сквозняк. Какая разница. Вообще никакой разницы. Ни о чём.

Она очнулась, когда об столешницу со звоном ударилось что-то тяжёлое.

– Ваш заказ, – чавкнула официантка, подвигая тарелку с блином и бокал с пузырьками. «Минералка, – сообразила Софа, пристально разглядывая пузырьки. – Что ж…»

Она хотела встать, чтобы найти туалет и помыть руки, но плюнула и взяла вилку просто так. Наколола, откусила и попыталась прожевать, но не смогла – на вкус это было как есть ковёр. Тогда Софа подцепила расплавленный сыр, взяла бокал и, подражая Олегу из «Куклолова», отсалютовала своему отражению в стекле – на фоне талого снега, серого Чернова и полной безнадёги.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917, или Дни отчаяния
1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году.Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском.Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот.Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать.Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком.Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать.Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну.Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил.Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху.Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире.И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.

Ян Валетов , Ян Михайлович Валетов

Приключения / Исторические приключения