Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Книга 1

Психологистов все тут будет раздражать, потому что они не склонны различать суждение как эмпирическое переживание и суждение как «идею», как сущность. Для нас же такое различение уже не нуждается в обосновании. Однако тот, кто примет его, будет смущен. Потому что это потребует от него признания того, что различения такого не довольно, что после него требуется фиксировать целый ряд идей, заключенных в сущности интенциональности суждения и расходящихся в две разные стороны. Прежде же всего необходимо понять, что в суждении, как и в любых интенциональных переживаниях, следует принципиально различать две стороны — ноэсис и ноэму.

Критически заметим по этому поводу, что установленные в «Логических исследованиях» понятия «интенциональной» сущности и сущности «по мере познания»,[98] правда, корректны, однако допускают еще и второго рода истолкование, а именно они могут принципиально пониматься как выражения не только ноэтической, но и ноэматической сущности, и что ноэтическое понимание, односторонне проведенное в «Логических исследованиях», как раз и не есть то понимание, какого требует концепция чисто логического понятия суждения (то есть понятия, в каком нуждается чистая логика в противоположность ноэтическому понятию суждения в нормативной логической ноэтике). Вероятно, в верную сторону указывает уже и то различение, которое утверждает себя в обыденной речи, а именно различение вынесения суждения и вынесенного суждения, — оно указывает на то, что переживанию суждения коррелятивно принадлежит само суждение как ноэма.

Вот это последнее и следовало бы тогда понять как «суждение», то есть предложение в чисто логическом смысле, — только что логика не интересуется ноэмой в ее полном составе, а интересуется лишь суждением в его исключительной определенности, более узкой сущностью, к более конкретному определению которой и был указан путь «Логическими исследованиями», тем упомянутым выше опытом разграничения, какой содержался в них. Если же мы, исходя из определенного переживания суждения, намерены обрести полную ноэму, то, как говорилось выше, мы должны брать «это» суждение точно таким, каким сознается оно в этом переживании, между тем как при формально-логическом рассмотрении тождественность «этого» суждения простирается куда дальше. Очевидное суждение «S есть Р» и «то же самое» суждение, вынесенное вслепую, ноэматически различны, однако ядро их смысла тождественно, и как раз только оно и играет решающую роль в формально-логическом рассмотрении. Это различие подобно тому, какое мы рассматривали выше, — различию между ноэмой восприятия и ноэмой параллельного вызывания в памяти, где один и тот же предмет представляется с одним и тем же содержательным наполнением, с одной и той же характеристикой (как «достоверно сущий», как «сомнительный» и т. п.). Виды актов различны, и вообще остается еще весьма широкий простор для феноменологических различении, — однако ноэматическое «что» тождественно. Прибавим еще к этому, что только что охарактеризованной идее суждения, составляющей основное понятие формальной логики (относящейся к предикативным значениям дисциплине mathesis universalis), коррелятивно противостоит ноэтическая идея — «суждение» во втором смысле, а именно суждение, понятое как вынесение суждения вообще, в его эйдетической и только формой определенной всеобщности. Это фундаментальное понятие формального ноэтического учения о суждении.[99]

Все вышеизложенное значимо и для всех прочих ноэтических переживаний, например, само собой разумеющимся образом для всех тех, что сущностно родственны суждениям как предикативным достоверностям, — таковы допущения, предположения, сомнения, отвержения, — причем сходство может заходить настолько далеко, что в ноэме будет выступать одно и то же смысловое наполнение, но только снабжаемое различными «характеристиками». Одно и то же «S есть Р» в качестве ноэматического ядра может выступать как «содержание» некой уверенности, некоторого возможного предположения или допущения и т. д. В ноэме это самое «S есть Р» присутствует не в одиночку, — как содержание, которое мыслится, оно есть нечто несамостоятельное; оно всегда сознается в пределах переменчивых характеристик, без которых никак не может обойтись ноэма в ее полноте; оно осознается под знаком «вероятного» или «возможного», «достоверного», «немыслимого» и т. п. — все это характеристики, которые уместно ставить в модифицирующие кавычки, и которые как корреляты специально придаются таким ноэтическим моментам переживания, как признание возможным, вероятным, немыслимым и т. п.