Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Книга 1

Мы отвлекались до сих пор от своеобразия «выбора позиции» чистым Я — таковое при отклонении, в особенности же при отклонении отрицающем, «обращается» против отклоняемого, против подлежащего перечеркиванию бытия, — подобно тому как при утверждении она склоняется к утверждаемому, направляется на него. Эта дескриптивная сторона положения дел не может не замечаться, и она нуждается в особых анализах.

Равным образом следует учитывать и то обстоятельство, что, по мере вложенности интенциональностей друг в друга, возможны соответственно различные направления взгляда. Мы можем жить в негирующем сознании, — другими словами, «совершать» негацию; тогда взгляд Я направлен на то, что претерпевает перечеркивание. Однако мы можем направить свой взгляд как взгляд схватывающий и на перечеркиваемое как таковое — на снабженное чертой, — тогда это последнее начинает пребывать здесь в качестве нового «объекта», причем пребывать в простом доксическом прамодусе «сущее». Новая установка не порождает новый бытийный объект, и в «совершении» отклонения тоже сознается отклоняемое в характеристике его перечеркнутости; однако лишь с новой установкой такая характеристика становится предицируемым определением ноэматического смыслового ядра. То же самое относится, естественно, и к аффирмации.

Итак, задачи феноменологического анализа сущности лежат и в этом направлении.[104]

§ 107. Повторные модификации

Усвоенного нами из начатков подобного анализа уже достаточно для того, чтобы незамедлительно совершить следующий шаг вперед в усмотрении:

Коль скоро всякий негат и аффирмат сам есть бытийный объект, то он, как и все сознаваемое в каком-либо бытийном модусе, может утверждаться или отрицаться. Итак, вследствие совершающегося с каждым шагом заново бытийного конституирования создастся бесконечная в идеале цепь повторных, итерируемых модификаций. Так, на первой ступени, — «не-несущее», «не-невозможное», «не не стоящее под вопросом», «не-не-сущее невероятным» и т. д.

То же самое значимо, — что возможно обозревать непосредственно, — и для всех обсуждавшихся ранее бытийных модификаций. Что нечто возможно, вероятно, стоит под вопросом и т. д., в свою очередь само может сознаваться в модусе возможности, вероятности, поставленное под вопрос; ноэтическим образованиям соответствуют ноэматические бытийные образования: возможно, что это возможно, что это вероятно, что это стоит под вопросом; вероятно, что это возможно, что это вероятно; и так — во всех усложнениях. Более высоко расположенным образованиям в свою очередь соответствуют аффирматы и негаты, вновь модифицируемые, и так — в идеале — продолжается до бесконечности. Речь при этом отнюдь не идет о простых словесных повторах. Достаточно лишь напомнить о теории вероятности с ее применениями, где без конца что-либо взвешивается, отрицается, ставится под сомнение, допускается, констатируется, ставится под вопрос и т. д.

Однако всегда необходимо обращать внимание на то, что всякий разговор о модификациях сопряжен, с одной стороны, с возможным преобразованием феноменов, т. е. с возможной актуальной операцией, с другой же, с куда более интересной сущностной особенностью ноэс и, соответственно, ноэм, что они, в своей собственной сущности и без малейшего соучета возникновения генезиса, указывают назад — на иное, немодифицированное. Однако и в том, и в другом случае мы стоим на чисто феноменологической почве. Ибо и разговор о преобразовании и возникновении сопрягается сейчас с феноменологическими сущностными событиями и не сообщает ровным счетом ничего об эмпирических переживаниях как фактах естества.

§ 108. Ноэматические характеристики — отнюдь не определенности «рефлексии»