Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Книга 1

Правда, всякое просто думание-себе может быть переведено в принимание, в пред-полагание, а тогда такая новая модификация (равно как и модификация думания-себе) подлежит безусловно свободному произволению. Однако пред-полагание вновь нечто вроде полагания, пред-положение — вновь нечто подобное «заложенности» и «предложению», только что это совсем особая модификация полагания и верования, лежащая в стороне от обсуждавшегося выше основного ряда и насупротив такового. Такая модификация может и входить как член (ее пред-полагание — как гипотетический «продосис» или аподосис) в единство подлежащих суждению по мере разума полаганий, тем самым подвергаясь оцениванию со стороны разума. Не о какой-то просто стоящей тут мысли, но о гипотетическом пред-положении вполне можно говорить, что таковое — верно или неверно. Смешивать одно с другим — это фундаментальная ошибка, как и не замечать путаницы и подстановки, заключенной в словах о простом думании-себе, или же, иначе, о простой мысли.

К этому присовокупляется еще и та, равным образом сбивающая с толку путаница и подстановка, которая заключена в слове «мыслить» («думать») постольку, поскольку оно то сопряжено с особо отмеченной сферой эксплицирующего, постигающего и выражающего мышления, с мышлением логическим в специфическом смысле, то на позициональное как таковое, какое — это мы только что видели сами — не спрашивает ни об эксплицировании, ни о постигающем предицировании.

Все обсуждаемые события мы обнаруживаем в той сфере, какой отдавалось на первых порах нами предпочтение, в сфере просто чувственных созерцаний и их вариациях в неясные представления.

§ 111. Модификация нейтральности и фантазия

Однако объявляется и еще одна опасная путаница и подмена, связанная с выражением «просто думать-себе», или же, иначе, возникает вопрос о возможности предотвратить напрашивающуюся само собою подмену, а именно спутывание модификации нейтральности и фантазии. Спутывающее — и действительно не легко распутываемое — заключается тут в том, что фантазия действительно есть некая модификация нейтральности, что несмотря на особенность своего типа она отмечена универсальным значением и применима ко всем переживаниям, что она играет свою роль в большинстве образований думание-себе, а притом все же должна быть отличена от общей модификации нейтральности с ее многообразными, следующими за всеми видами полагания образованиями.

Более конкретно, фантазирование — это вообще модификация нейтральности «полагающей» реактуализации, следовательно, воспоминания в мыслимо широком смысле.

Тут необходимо учитывать то, что в обычной речи реактуализация (репродукция) и фантазия беспорядочно подменяют друг друга. Мы же употребляем эти выражения так, что, принимая во внимание свои же анализы, не поясняем общее слово «реактуализация» в отношении того, настоящим ли, в собственном смысле, или нейтрализованным оказывается принадлежное к нему «полагание». Затем же все реактуализации разделяются на две группы: любые воспоминания и модификации нейтральности таковых. В дальнейшем все же окажется, что такое разделение отнюдь не может считаться подлинной классификацией.[106]

С другой стороны, всякое переживание вообще (всякое, так сказать, действительно живое) — это «сущее в настоящем» переживание. От его сущности неотделима возможность рефлексирования его, в каковом переживание необходимо характеризуется как переживание сущее в настоящем и достоверно. Соответственно тому каждому переживанию, как и каждому первозданно, из самого источника, сознаваемому индивидуальному бытию, отвечает серия возможных в идеале модификаций воспоминания. Переживанию как первозданному, из самого источника, сознанию переживания отвечают, в качестве возможных параллелей, воспоминания его, а тем самым, в качестве модификаций нейтральности, фантазии. Это верно для всякого переживания, как бы ни обстояло тут дело с направлением взгляда чистого Я. Следующее пусть послужит нам разъяснением.