Идеологическая диверсия. Америке нужен мир! Желательно, весь

Когда президентом стал Линдон Джонсон, стиль работы Белого Дома изменился. Пришлось таковой менять и ЦРУ. Например, при Кеннеди была специально для него предназначенная публикация, и уникальный формат, и содержимое которой учитывали вкусы и интересы президента. Туда включались только данные текущей разведки, которые могли быть интересны и полезны ему, причем мы позволяли себе сопровождать эту информацию собственными комментариями и ссылками на оперативные данные, которые не попадали в Ежедневный разведывательный бюллетень, предназначенный для высокопоставленных офицеров всех опекаемых СНБ агентств. Кеннеди любил юмористические сюжеты, так что время от времени мы и ими тоже не пренебрегали.

Подстраиваясь под требования Джонсона, нам пришлось изменить и формат этой публикации, и ее стиль, и время доставки. В отличие от Кеннеди Джонсон не желал начинать день с разведки, он предпочитал читать бумаги ЦРУ на ночь, лежа в постели, так что нам надо было подготовить их к 6 часам вечера. Возможно, в этом как раз и состояла причина, почему у нас были трудности с обратной связью с президентом.

Кеннеди бывало комментировал заинтересовавшие его материалы и задавал кучу вопросов — обычно через Банди, но случалось, что он звонил прямо ко мне, моему начальнику Отдела текущей разведки Джеку Смиту или Ричарду Леману, ежедневно представлявшему президенту разведывательные рапорты. Я, признаться, далеко не всегда был рад звонкам Кеннеди: обычно он был в гневе по поводу чего-то вычитанного (чаще в газете, чем в наших публикациях) и требовал точного — до категоричности — ответа на тот или иной вопрос, что было трудно сделать так вот сразу. Зато я всегда знал, что именно беспокоит Белый Дом, к тому же я почти постоянно сопровождал Маккоуна на заседания СНБ, а зачастую и вообще проводил брифинги вместо него.

При Джонсоне заседания СНБ стали менее регулярными, и наше понимание того, что именно нужно президенту, утратило былую ясность. Сам Маккоун не всегда работал на той же волне, что и президент, и ЦРУ чувствовало, что контакты с Белым Домом недостаточно тесны. Джонсон был склонен действовать не столько в президентском духе, сколько в стиле, принятом в Конгрессе; он обговаривал те или иные вопросы со своими друзьями, часть из которых вообще не была членами правительства, стараясь прийти к какому-то согласию и выработать компромиссное решение. Ему просто не было свойственно терпеливо выслушивать рекомендации своих подчиненных и принимать решения на их основании. Он хотел обсуждать вопросы, находящиеся в компетенции ЦРУ, но — не с его экспертами и не со специалистами из других ведомств.

Тогда начался длившийся долгие годы упадок СНБ, который стал чаше использоваться для неких показных целей, чем для выработки политических решений. По мере ухудшения ситуации во Вьетнаме Джонсон все чаше стал уклоняться от принятого порядка рассмотрения имеющихся в нашем распоряжении данных и от систематических консультаций со специалистами. При Эйзенхауэре рассмотрение СНБ различных вопросов отличалось методичностью, Кеннеди же был импульсивен и категоричен, что иногда давало хорошие результаты, если он в самом деле сосредоточивался не решении какой-то проблемы. Линдон Джонсон сузил круг участников заседаний СНБ до начальства самого высокого ранга, а потом и вовсе начал встречаться с ними раз в неделю за ленчем. Это были Дин Раск, Макнамара и Банди (позже замененный Уолтом Ростоу).

Существовали, конечно, и другие влиятельные группы, но эта была важнейшим политическим форумом, и за ее столом не оказалось места для разведки. Только позже, в 1966 году, на эти ленчи стали приглашать Дика Хелмса, тогдашнего директора ЦРУ. Но в то время Джонсон был одержим одной проблемой (которой тогда уже не было достойного решения): как выпутаться из вьетнамской войны и при этом не дать Ханою завладеть всей страной. Ту же проблему унаследовал и Никсон, когда круг людей, полноправно участвующих в выработке политических решений еще более сузился: все решения принимались самим Никсоном и Генри Киссинджером, его помощником по вопросам национальной безопасности, который начал использовать аппарат СНБ и разведывательное сообщество не столько в качестве организаций, чья цель — помогать президенту страны, сколько как организаций, обязанных обслуживать его, Киссинджера, интересы.

Владения Управления разведки