Идеологические кампании «позднего сталинизма» и советская историческая наука (середина 1940-х – 1953 г.)

В интерпретации истории Крыма явно наметились принципиальные разногласия. В мае (23–25) 1952 г. прошла сессия по истории Крыма, собравшая ведущих историков СССР. На ней должен был решиться вопрос о том, как освещать историю полуострова. Установочный доклад под названием «Об ошибках в изучении истории Крыма и о задачах дальнейших исследований» представил молодой, но уже знаменитый лауреат Сталинской премии Б. А. Рыбаков. В нем постулировался отказ от марризма в изучении истории Крыма. Рыбаков утверждал, что Крым исторически был связан с Русской равниной и являлся ее культурно-исторической частью. Поэтому Крым нельзя рассматривать как часть Средиземноморской, а нужно считать частью восточноевропейской культуры[1455]. В этой связи подчеркивались негативные последствия римского владычества. А византийцы и генуэзцы, по уверению историка, только и стремились оторвать Крым от русских земель. Докладчик убедительно доказывал, что самую негативную роль в истории Крыма сыграли кочевые народы: хазары и крымские татары, создававшие паразитические государства[1456]. Естественно, здесь вновь можно было увидеть недвусмысленный намек на депортированных крымских татар. Присутствие готов Рыбаков признал, но рассматривал их как небольшую группу, практически не оказавшую влияния на развитие полуострова[1457].

Итак, сутью концепции Рыбакова было доказательство генетической связи Крыма и его населения с древнерусским народом, хотя докладчик и обходил вопрос о времени проникновения славян на полуостров. Рыбаков предпочел лишь пунктирно обозначить и этногенетическую проблему этнической истории Крыма. Зато он призвал отказаться от негативного взгляда на присоединение Крыма к России в XVIII в. В этой связи ученый для описания этого процесса предложил использовать термин «воссоединение», очевидно, по аналогии с «воссоединением Украины и России». Предложения Рыбакова не без споров, но были поддержаны участниками сессии[1458]. Впрочем, тогда полного разгрома сторонников «скифского» этногенеза славян, видимо, не получилось. Во всяком случае, директор Института истории материальной культуры А. Д. Удальцов утверждал: «Как мне говорили некоторые из крымчан, широкая публика, расходясь после этой сессии, не была в достаточной степени убеждена, что правы те товарищи, которые высказывали невозможность происхождения славян от скифов»[1459].

Официально Крым стал исторической территорией древнерусской народности, то есть местом, исторически принадлежащим как русским, так и украинцам. Так Крым был «воссоединен» с древнерусской историей. В 1954 г. полуостров перешел в состав Украинской ССР. Но истории свойственно повторяться. Споры историков об историческом праве на Крым не утихают до сих пор.

4. Дискуссия по политэкономии, XIX съезд и советская историческая наука

Политэкономия играла особую роль в советской идеологии[1460]. Согласно марксизму, экономические процессы, тесно переплетенные с политическими факторами, считались базисом развития общества. Советская власть, всегда подчеркивавшая свою связь с наукой, старалась давать научное обоснование своим начинаниям, тем самым получая санкцию на их реализацию. В стране, где процесс формирования марксистских кадров шел полным ходом, партийной элитой остро осознавалась нужда в популярном изложении основ политэкономии. Пухлые сочинения Маркса и Ленина осилить мог далеко не каждый, тем более, что многие основополагающие догмы вообще были разбросаны по различным трудам. Самостоятельное освоение политэкономии имело и еще один существенный недостаток: мысли читателей могли пойти не в ту сторону, которая была необходима.

Помимо нужд просвещения и формирования новой советской элиты учебник политэкономии и развернувшиеся вокруг него дискуссии решали и целый ряд важнейших внешнеполитических задач. Во-первых, остро стоял вопрос о путях экономического развития стран народной демократии. Учебник должен был дать четкие руководящие указания на этот счет[1461]. Во-вторых, Сталин смотрел на учебник как на идеологическое оружие в холодной войне[1462]. Книга должна была показать несостоятельность капиталистической экономики и предложить всему миру альтернативу.

После успешного завершения работы над «Кратким курсом истории ВКП (б)», ставшим историко-идеологической основой, с конца 1930-х гг. началась работа над учебником по политэкономии. Специальная, закрытая беседа с экономистами, на которой вождь давал понять, какой учебник требуется, прошла еще 19 января 1941 г.[1463] В начале 1950 г. работу над учебником ускорили. Встречи авторского коллектива со Сталиным состоялись 24 апреля и 30 мая. На второй беседе особенно часто звучали проблемы, связанные с историей. Вождь посетовал, что авторы учебника «избегают историзма» и предложил свое понимание ключевых процессов в развитии мировой экономической истории[1464].