Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 1

Хотя настоящая работа посвящена преимущественно проблемам идеологического воздействия на литературоведение (политическая история советского языкознания интересующего периода рассмотрена В. М. Алпатовым[1741]), мы не можем обойти вниманием кампанию против академика В. В. Виноградова, работы которого находятся на пересечении языкознания и литературоведения, а личность его является ключевой для советской филологической науки.

В 1947 г. в Ленинграде тиражом 75 тыс. экземпляров вышел фундаментальный труд В. В. Виноградова «Русский язык»[1742]. Большой тираж объяснялся тем, что книга была рекомендована в качестве пособия для вузов страны. Вскоре Ученый совет Московского университета, под грифом которого была издана книга, удостоил автора премии имени М. В. Ломоносова.

Однако успех этой фундаментальной работы вскоре был развенчан. 29 ноября 1947 г. «Литературная газета» поместила статью двух соратников, бывших конструктивистов Б. Н. Агапова и К. Л. Зелинского под вполне однозначным заглавием «Нет, это – не русский язык!».

Чтобы дать представление о ее содержании, приведем выдержки из нее:

«Мы беремся утверждать, что книгу проф[ессора] Виноградова, которая называется “Русский язык”, не смогут прочесть целиком не только рядовые русские читатели, но и сами профессора (кроме разве узких специалистов-лингвистов). Она написана таким заумным языком, что целые страницы ее понять просто невозможно. Во всяком случае, для чтения этой работы о русском языке должен быть издан специальный словарь иностранных слов. А ведь книга издана массовым тиражом в семьдесят пять тысяч и рекомендована для студенчества Министерством высшего образования СССР. К книге В. Виноградова полностью относятся слова, когда-то сказанные Лениным: “Русский язык мы портим. Иностранные слова употребляем без надобности. Употребляем их неправильно. К чему говорить ‘дефекты’, когда можно сказать недочеты или недостатки или пробелы?..”»[1743].

Особый слог, вообще свойственный ленинградским формалистам, в среде которых произошло становление В. В. Виноградова как ученого, был лишь мелочью:

«За языковой одеждой с иностранного плеча у проф[ессора] Виноградова, к сожалению, кроется и нечто худшее. С трудом продираясь к смыслу сквозь частокол иностранных слов, большей частью употребляемых без всякой необходимости, сквозь перекрученные “академические” фразы, читатель начинает отмечать и вообще необыкновенное почтение профессора Виноградова ко всему иностранному и необъяснимую его заботу о том, чтобы доказать первенство иностранных ученых перед русскими даже в самых малозначительных случаях»[1744].

Но авторы не остановились на обвинении его в низкопоклонстве; они уличили В. В. Виноградова в ущербном толковании языка классиков иного полета:

«Можно привести из книги Виноградова множество примеров поразительно неуклюжего, глухого к живому смыслу слов обращения с цитатами из русских писателей, классических и современных. Но особенно возмущает читателя то, как проф[ессор] Виноградов толкует “грамматические” примеры, почерпнутые из произведений Ленина и Сталина»[1745].

Завершал статью следующий возглас: