Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 2

«Судьба моя сложилась так, что вскоре после демобилизации осенью 1946 года, написания и защиты кандидатской диссертации я был назначен деканом и стал председателем Ученого совета факультета. На этом посту меня и застала очередная волна разоблачений так называвшихся тогда космополитов. Заработала отлаженная машина: за меня взялись в горкоме партии; вызвали в Москву на заседание коллегии Министерства высшего образования, где мне тоже было сделано строжайшее внушение. Требовали мер самых решительных. Предупреждали: не обеспечу – отдам партийный билет. Проводить или не проводить Ученый совет – такого вопроса стоять не могло. Казалось, что не было вопроса как его проводить. И все ж-таки я решил провести его по-своему.

Я так построил доклад, добился такой направленности предстоящих отборных выступлений, что Совет оказался посвящен не обличению космополитов, как требовалось, а обсуждению космополитизма как научной литературоведческой проблемы.

Важно было и то, что происходило заседание два дня прилюдно, в переполненном большом актовом зале ЛГУ. Завершилось же оно тогда, когда выступили все, кто хотел взять слово.

И вот главный результат: после нелегкой борьбы удалось все ж уберечь профессуру факультета от неизбежных тогда санкций: увольнений, отстранений или мер и того хуже.

Должен повторить то, с чего начал, – я глубоко сожалею, что совет 49‐го года имел место. Да, он не превратился в расправу, но неизбежно нес следы той эпохи. Может возникнуть вопрос, почему в этих условиях я не сложил себя своих полномочий, почему не ушел? Не потому, что боялся за свою судьбу. На войне мы привыкли не дрожать даже не за свою жизнь, а о материальных благах мы тогда и не думали. Пугало другое: я знал, кто поведет дело, если я уйду. Знал, что факультет в этом случае ждет настоящий разгром!»[1389]

Скончался Георгий Петрович на восемьдесят первом году жизни. Президент РАН Ю. С. Осипов, выступая 26 марта 1996 г. на расширенном заседании Президиума РАН, с прискорбием сообщил, что в числе прочих в 1996 г. отечественная наука потеряла «2 февраля – члена-корреспондента Георгия Петровича Бердникова, известного литературоведа и организатора науки»[1390].

И. П. Лапицкий

После весны 1949 г. Игорь Петрович ничуть не изменился – он не искал карьерных благ, предпочитая оставаться рупором суровой большевистской критики. Причем его бескомпромиссная позиция находила поддержку партийного руководства – с 1950 г. он был не только внештатным лектором городского лекционного бюро (с 1953 г. научный руководитель литературной секции)[1391], но и неоднократно включался в комиссии Ленинградского обкома ВКП(б) по рассмотрению деятельности Ленинградского университета и Пушкинского Дома, выступал по поручению обкома с обличительными речами в Союзе советских писателей. В университете, однако, его общественная работа не находила должного признания[1392].