Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 2

«Комиссия секретариата Союза писателей СССР в составе И. Л. Андроникова, С. М. Бонди, Н. Н. Вильмонта, Н. К. Гудзия и К. И. Чуковского рассмотрела заявление члена СП СССР, доктора филологических наук А. И. Старцева о его работе в 1946–1949 гг. над архивными материалами, относящимися к делу Радищева.

Комиссия установила, что А. И. Старцевым были в этот период выявлены, изучены и подготовлены к печати новые материалы дела Радищева (в том числе считавшиеся ранее утраченными производство Петербургской уголовной палаты, переписка коменданта Петропавловской крепости и др.) ‹…›.

Комиссия документально установила, что утверждение Д. С. Бабкина в его книге “Процесс Радищева” (изд. АН СССР, 1952) о том, что, якобы, открытие указанных материалов дела Радищева принадлежит ему, не соответствует действительности»[1424].

Аналогичное разбирательство состоялось и в Академии наук СССР. О его выводах упоминает Л. М. Лотман в своих мемуарах о Б. В. Томашевском:

«Вспоминается ‹…› случай, когда Б[орис] В[икторович] был очень суровым в своей критике. “Начальственный” литературовед Бабкин написал книгу о Радищеве, и пошли слухи, что часть его работы – плагиат, что он “заимствовал” ее у своих предшественников. Б[ориса] В[икторовича] привлекли как эксперта. Он “защитил” Бабкина, но своеобразно. Его заключение состояло в том, что работа очень плохая, и так плохо мог написать только Бабкин, т. е. плагиата не было»[1425].

Поскольку московская комиссия также не усмотрела плагиата (речь шла «всего лишь» о необоснованном присвоении первенства открытия архивных материалов), то Д. С. Бабкин был формально оправдан и в 1966 г. защитил-таки докторскую диссертацию на тему «Радищев: Литературно-общественная деятельность». Однако формально он это сделал уже в ранге пенсионера – последней его должностью в Пушкинском Доме было заведование с 1959 по 1965 г. Литературным музеем.

Умер Дмитрий Семенович 27 июля 1989 г. в возрасте 88 лет. Примечания достоин тот факт, что на его похороны не пришел ни один сотрудник научного заведения, «оздоровлением» которого покойный занимался долгие годы.

Ф. А. Абрамов

После событий весны 1949 г. ничто не предвещало превращения одного из погромщиков в большого писателя: своим суровым видом аспирант Абрамов у студентов и преподавателей вызывал лишь страх.

Университет он закончил годом раньше, летом 1948 г.; направление его интересов – советская литература – было выбрано сразу по восстановлении на филологическом факультете. В 1946/47 учебном году он был одним из наиболее деятельных участников семинара профессора Л. А. Плоткина по советской литературе, а в 1947/48 г. под его научным руководством Ф. А. Абрамов написал дипломную работу о романе М. А. Шолохова «Поднятая целина», защищенную на «отлично». За безукоризненную успеваемость Ф. А. Абрамов на пятом курсе был удостоен стипендии имени И. В. Сталина, получив затем и диплом ЛГУ с отличием.

В характеристике, выданной Л. А. Плоткиным выпускнику, профессор подчеркивал, что как участие в семинаре, так и дипломная работа «рекомендуют т. Абрамова как человека с острым политическим чутьем и несомненным литературоведческим дарованием»[1426].

Декан Р. А. Будагов и парторг Г. П. Бердников, рекомендуя Ф. А. Абрамова летом 1948 г. в аспирантуру, отмечали: