Идеология: между метафизикой и социальным контролем

Согласно К. Марксу и Ф. Энгельсу, идеология – это классовый интерес, возведенный в форму всеобщего. Будучи подкрепленным возможностями государства, классовый интерес принимает форму идеальной общности, противостоящей частным интересам. Идеальная общность (национальная, классовая, религиозная) – это не пустая абстракция, она возникает всегда на реальной основе «имеющихся в каждом семейном или племенном конгломерате связей по плоти и крови, по языку, по разделению труда в более широком масштабе и по иным интересам, в особенности… на основе интересов классов»[70]. Основоположники марксизма, несмотря на то, что они определяют идеологию как «ложное сознание», делают вполне позитивный политический вывод: «каждый стремящийся к господству класс …должен прежде всего завоевать себе политическую власть, для того чтобы этот класс, в свою очередь, мог представить свой интерес как всеобщий, что он вынужден сделать в первый момент»[71].

Классовый интерес, возведенный во всеобщую форму, может быть адекватным действительности до тех пор, пока деятельность данного класса не препятствует развитию производительных сил общества. До тех пор, пока данный социальный слой движется по восходящему витку истории, его общественное положение и формы сознания в максимальной степени соответствуют действительности и выступают в качестве исходной основы построения социальной теории. В частности, положение пролетариата как класса, находящегося на восходящем витке истории, основоположники марксизма характеризуют как «всемирно-историческое» существование. «А всемирно-историческое существование индивидов означает такое их существование, которое непосредственно связано со всемирной историей»[72].

Совершенно в ином направлении устремляется сознание на нисходящем витке развития социальной общности. К. Маркс и Ф. Энгельс, рассматривая нисходящую фазу развития идеологии, пишут: «Чем больше форма общения данного общества, а следовательно и условия господствующего класса, развивают свою противоположность по отношению к ушедшим вперед производительным силам, чем больше вследствие этого раскол в самом господствующем классе, как и раскол между ним и подчиненным классом, – тем неправильней становится, конечно, и сознание, первоначально соответствовавшее этой форме общения, т. е. оно перестает быть сознанием, соответствующим этой последней; тем больше прежние традиционные представления этой формы общения, в которых действительные личные интересы и т. д. сформулированы в виде всеобщих интересов, опускаются до уровня пустых идеализирующих фраз, сознательной иллюзии, умышленного лицемерия»[73]. Именно на этой стадии общественного развития идеология обнаруживает свои характерные черты целенаправленно культивируемой, но исторически ограниченной иллюзии.

Идеология класса, находящегося на восходящем витке развития, мобилизует индивидов на разрушение старой формы общения. Сознание индивидов, культивирующих идеологию восходящего класса, более полно отражает социальную реальность и перспективы ее развития. Как только восходящий класс достигает политического господства, идеология начинает выполнять охранительную роль, и ее структуры становятся самым изощренным и труднопреодолимым препятствием для индивидуального развития. Идеология теперь уже господствующего класса связывает развитие индивида отношениями мнимой коллективности, заставляя воспринимать интересы класса как свои собственные. Важнейшим признаком расхождения идеологии и индивидуального развития становится раскол в сознании господствующего класса. Этот раскол воспринимается как расхождение социальной реальности и идеала. Индивидуальное сознание, связанное с господствующим классом, стремится сохранить старые формы общения и переходит в состояние ложного сознания, или целенаправленно формируемой иллюзии. Одновременно индивидуальное сознание представителей угнетенного класса перестает воспроизводить старую форму общения, оно перестает быть сознанием только этой формы общения и постоянно старается трансцендировать ее в форме утопии.

Наука как вид интеллектуальной деятельности подчинена тем же законам общественного развития, которые детерминируют и другие формы человеческой деятельности. Интеллектуальный труд, как и материальное производство, подчиняется закону разделения труда и является одной из сторон этого разделения. До тех пор, пока разделение труда совершается не добровольно, а стихийно, собственная деятельность ученого, так же как и деятельность пролетария, становится для него «чужой, противостоящей ему силой». Давление материальных условий жизни в науке проявляется в виде специализации и расщепления единого научного знания на отрасли – естествознание, общественные и гуманитарные науки, технические науки и т. д.