Идет охота на волков…

Если нравится — мало?
Если влюбился — много?
Если б узнать сначала,
Если б узнать надолго!

Где ж ты, фантазия скудная,

Где ж ты, словарный запас!
Милая, нежная, чудная!..
Эх, не влюбиться бы в вас!

<1961>

«Из-за гор — я не знаю, где горы те…»

Из-за гор — я не знаю, где горы те, —
Он приехал на белом верблюде,
Он ходил в задыхавшемся городе —
И его там заметили люди.

И людскую толпу бесталанную

С ее жизнью беспечной <и> зыбкой
Поразил он спокойною, странною
И такой непонятной улыбкой.

Будто знает он что-то заветное,

Будто слышал он самое вечное,
Будто видел он самое светлое,
Будто чувствовал все бесконечное.

И взбесило толпу ресторанную

С ее жизнью и прочной и зыбкой
То, что он улыбается странною
И такой непонятной улыбкой.

И герои все были развенчаны,

Оказались их мысли преступными,
Оказались красивые женщины
И холодными и неприступными.

И взмолилась толпа бесталанная —

Эта серая масса бездушная, —
Чтоб сказал он им самое главное,
И открыл он им самое нужное.

И, забыв все отчаянья прежние,

На свое место все стало снова:
Он сказал им три са<мые> нежные
И давно позабытые <сло́́ва>.

<1961>

«Люди говорили морю: «До свиданья»…»

Люди говорили морю: «До свиданья»,
Чтоб приехать вновь они могли —
В воду медь бросали, загадав желанья, —
Я ж бросал тяжелые рубли.

Может, это глупо, может быть — не нужно, —

Мне не жаль их — я ведь не Гобсек.
Ну а вдруг найдет их совершенно чуждый
По мировоззренью человек!

Он нырнет, отыщет, радоваться будет,

Удивляться первых пять минут, —
После злиться будет: «Вот ведь, — скажет, — люди!
Видно, денег куры не клюют».

Будет долго мыслить головою бычьей:

«Пятаки — понятно — это медь.
Ишь — рубли кидают, — завели обычай!
Вот бы гаду в рожу посмотреть!»

Что ж, гляди, товарищ! На, гляди, любуйся!

Только не дождешься, чтоб сказал —
Что я здесь оставил, ка́к хочу вернуться,
И тем боле — что́ я загадал!

<1962 или 1963>

«Я не пил, не воровал…»