Иди и жди морозов

Венда, сильней закутавшись в плащ, пошла своей дорогой. Она пыталась заглушить боль в глубине сердца. Наверное, впервые в жизни она одновременно и боялась замерзшего моря, и ждала его.

И впервые была уверена, что в этом году оно замерзнет.

* * *

Далеко, далеко на север от гор бесновалась метель. Ледяной ветер стегал снегом, ослеплял и заставлял бежать в укрытие, ужасно завывая, походя на зловещий стон.

Несколько дней назад упал крепчайший мороз и держался так долго, что вскоре море сдалось, оказавшись в белых ледяных оковах. И когда это случилось, пришла буря, заволакивая небо черными тучами и сыпя большими хлопьями так густо, что трудно было увидеть кончик собственного носа. Люди из приморской деревеньки попрятались по домам, греясь у теплого очага.

В такой час не следовало стоять у злых демонов на пути.

Тем временем далеко на противоположном берегу замерзшего моря волчьи лапы беззвучно ударялись об лед в неустанном беге в мир живых. Время от времени слышно было только царапанье когтей и равномерное, хриплое дыхание.

Сгорбленный и сосредоточенный серый волк несся вперед, не ощущая усталости, хотя ему казалось, что он бежит так уже целый месяц. Повсюду его окружал только танцующий снег и завывание ветра. Поверхность льда убегала из-под лап. Казалось, он никогда не кончится, ведя его в пустоту из пустоты и через пустоту.

Золотые глаза на треугольной морде смотрели перед собой, словно с каждым следующим шагом из-за снежной завесы должна была появиться земля.

Он несся словно порыв ветра, оставляя за собой Синие Воды, движимый двумя страстными желаниями, горящими пламенем в его сердце. Они разогревали его кровь и готовили мышцы к дальнейшим неимоверным усилиям.

Любовь. И месть.

* * *

Ветер гулял по улочкам последнего из городков у подножья Гор Севера. Снег забивался в каждую щель, наметал большие сугробы перед дверями на пороге корчмы недалеко от городских ворот. Вывеска с диким кабаном скрипела при каждом порыве ветра.

Двери в комнату на первом этаже были закрыты и осыпаны снаружи барьером из соли, так же, как и скрипучая, старая кровать. В наглухо закрытых окнах и на углах кровати висели магические амулеты против всяких тварей, вредящих людям по ночам.

Строго обставленная комната была пропитана запахом болезни и пота, погружена в атмосферу сна. Но это не был спокойный сон.

Мужчина, укрытый ветхим одеялом, нервно вертелся, мотал головой и что-то бормотал. Рассыпанные на подушке волосы слиплись от пота. Ярел болел уже несколько недель, и у него не было сил, чтобы оставить этот городок и уехать подальше от ненавистной долины.

Месяцы навязчивых стараний, планов, надежд, пропитанных видениями мести, – все рухнуло. Он был один, безвозвратно потерял любимую и превратил друга в смертельного врага. Он силился заглушить тихий голос совести. Он убедил самого себя, что поступил так, как было необходимо.

Однако был уверен, что они захотят отомстить. И он должен быть к этому готов.

В горячке он ощущал запах сгоревшего тела Сталлы, слышал шепот, заглушаемый нарастающим шумом, только для того, чтобы через мгновение затихнуть и оставить его в ужасающей тишине. Он знал, кому принадлежит этот голос. Временами он слышал ее смех, видел красный плащ и серебряный нож в руке. Временами она смеялась громко, язвительно, или молча на него смотрела. Возле ее ног сидел огромный волк. Иногда он видел только желтые волчьи глаза.

Картинки вращались в его голове, как сумасшедшие.

Ярел хотел выть от страха, ярости и жалости, но мог только лежать и ждать. Не его они должны терзать. Не он был виноват в той трагедии, это другие заслужили наказание. Смерть. Почему тогда они мучают его?

– Он вернется за тобой. Все вернутся, – с ненавистью шептал голос хранительницы в его голове.

– Оставьте меня! – закричал он. – Это вы – чудовища!

Была уже полночь, когда первый холодный ветер, наконец, прорвался через щели в ставнях, разбавляя атмосферу болезни и страха. Потом хлопнули деревянные двери, уступая в борьбе с ветром.

Мужчина открыл измученные горячкой глаза. Минуту он пытался понять, сон ли это, но наконец осознал горькую правду.

Но было уже поздно.

В темноте, на расстоянии вытянутой руки от его лица, горели желтые глаза, полные яда и ненависти. И хотя не первый раз внезапная тревога вырывала его из сна, этой ночью воин с ужасом понял, что у него нет сил двинуться, хотя его ничто не удерживало.

Он молча смотрел в лицо твари, которая мягким движением склонилась над ним, волчьим рычанием предвещая наихудшее.

– Это я, твоя смерть, – заявил он, широко улыбаясь. Ярел открыл рот, чтобы плюнуть чудовищу в лицо, но не смог. Человек-волк бросился на него и одним движением разорвал горло.

Волкар отступил, задыхаясь от возбуждения. С ненавистью он наблюдал за судорогами своей жертвы. С жестокой ухмылкой слизал кровь со своих губ.

Уже давно ее вкус не был таким приятным.

* * *

– Что за холод! – Люс захлопнул за собой двери и с радостью скинул с плеч кожух из бараньей шкуры. – Есть что поесть?