Иди ко мне…

— Ты знаешь, Лиза, я даже хотела бросить всё, настолько это краснокнижное благоухание выводило из себя. Мне было семнадцать лет, я готовилась к поступлению на биофак, а пошла в химию, подальше от всех этих благовоний. На первом же курсе влюбилась, мой избранник оказался парижанином, учился в аспирантуре, писал всякие статьи и статейки как раз о парфюме, да ещё и французском. Вот тут и началось… Наши посиделки в читальном зале быстро перешли в полежалки в его комнате общежития… Некому было подсказать юной «мне», что нельзя так, неправильно. Я много помогала ему, находила нужные публикации, и сама всё больше окуналась в рай духов, ароматов и запахов. Всё закончилось внезапно: он уехал, оставив клочок бумажки с извинениями и немного денег на подоконнике… Они долго там пролежали, в комнате студенческого общежития. Через пару месяцев француз вновь появился пред моими очами, что ввергло Алёнушку в состояние полной эйфории и запредельной глупости. Ведь мой любимый отказался от своих родных ради меня, мы будем жить в России вместе… Какое счастье! И какая подлость. Квартира, которую он снял, оказалась не оплаченной, деньги, в достаточном количестве присылаемые отцом, проедены, а я — беременна. Правда, не сразу поняла это. Не могла поверить, что брошена, банально обманута и использована, состояние половой тряпки чуть не довело до суицида… Не хочу вспоминать. Но мысли о том, что я чуть не лишила себя жизни, сильно понижали самооценку, и в один прекрасный момент пришло решение, что нужно переплюнуть этого европейского фигляра, создать что-то особенное, необыкновенное, чтобы у него от зависти скрючились все жизнетворные органы. Вот и деньги пригодились, был куплен начальный набор парфюмера, и работа закипела, кое-чему я научилось у парижского франта, за что «благодарна» по сей день. Рождение дочери немного спутало планы, но красная линия жизни нарисовалась очень чётко. На первой же молодёжной выставке я стала лауреатом, духи «Оживление» понравились жюри. А я проревела всю ночь, окончательно выковыривая из своего исстрадавшегося сердца останки первой и последней любви, так тогда казалось. Но аромат этих духов не приносил радости, проводя параллель с моим фиаско на личном фронте и пережитым шоком. Да и составила я их назло, без души и сердца. Людям об этом неведомо и, слава богу, «Оживление» пользуются спросом доселе.

Но самое удивительное произошло позже. В жизни Алёны появился мужчина. Он расследовал кражу, произошедшую в её лаборатории, бутика у неё тогда ещё не было. В помещении стояла какофония смешавшихся запахов из разбитых и пролившихся флаконов и колбочек. Катастрофа, несколько лет под хвост коту! А тут ещё присоединился и мужской дух с нотками пота и сапог, отвал башки. Бедная Алёна держалась из последних сил, заткнув нос ватными тампонами. Она стояла посреди раздрая, бледная, с распухшим лицом, безвольно опустив руки. А стражи порядка ржали, обмазывая друг друга остатками опытных образцов, распихивали по карманам пробники и маленькие саше, придумка парфюмерши, которой она очень гордилась. Дело дошло до дегустации… Стало понятно, что никто ничего искать не будет, всё пропало, надо начинать с нуля.

— Что здесь происходит? — Махровый бас прорезал воздух.

Алёна вздрогнула и стала приседать, теряя последние силы.

— В цирке давно не были? Так я пристрою вас клоунами, будете полосатой палкой на арене махать. Вернуть всё на место, быстро! — Гремело в ушах бедной девушки.

Мужики закрутились, вспомнили о своих обязанностях, имитируя бурную деятельность.

— Вы — пострадавшая? — Кто-то присел перед Алёной, закрыв собой свет.

— Я, а вы кто? — Она старалась освободить несчастный нос незаметно, а получалось, наоборот, отчего превращение в шнобель прошло довольно проворно,

— Капитан Русских. Для вас просто Алексей. Давайте помогу. — И одним рывком поставил безвольную девицу в вертикальное положение, придерживая под спину.

Странно, но от этого служаки пахнуло запахом цветущего луга, полевыми цветами. Бальзам на раны…

— А я Алёна.

Подняв глаза, «потерпевшая» ахнула, утонув в незабудковом взгляде, серьёзном и, одновременно, сочувствующем. Русских, цветущее поле, Алёша Попович, маленькие голубые цветочки… Пошли ассоциации, и опомнилась она уже на руках любимого человека — так объявило её сердце. Правда, он об этом ещё не знал. Тогда. Потому что тонул параллельно, цепляясь за соломинку, запрещая даже думать о… Дома жена с сыном, заполошная работа и днём, и ночью, старенькие родители, и бестолковый младший брат. И Алёна, без неё уже никуда. Только она ещё об этом не знает, попавшая в беду, заплаканная и растерявшаяся женщина. Похоже, ей некому помочь.

— Как вы себя чувствуете? Пойдёмте-ка на воздух. — И потащил её, не спрашивая, во двор, а потом и в кафешку рядом, снимать показания за чашечкой кофе.

Раньше он так никогда не делал. До неё.