#идикомне

Как думаю я? Если отбросить все страхи, сомнения и опыт прошлых лет, то всё то, что было сделано и показано Никитой, не имеет даже намека на несерьёзность или краткосрочность его намерений. Будь в его слове или взгляде хоть капля фальши, то, мне кажется, мы бы не зашли в наших отношениях дальше, чем обоюдное лизание ушей в коридоре универа.

– Думаю, мы надолго, – ответила я, наконец, и, кажется, Карина снова вернула себе былую улыбчивость и позитив.

Прозвенел звонок, преподаватель, на лице которого тоже читалась усталость за весь сегодняшний день, сразу отпустил нас.

Переписав изменившееся расписание на ближайшие дни, выждали очередь в гардеробе и, взяв свои куртки, вышли с Кариной на широкое крыльцо, где нас ждали Даник и Женя. Парни о чем-то переговаривались между собой, и, заметив нас, улыбнулись.

– Что-то вы долго, – нарочито укоризненно произнес Даник. Но, кажется, сразу забыл о своем вопросе, когда у него на шее повисла Карина.

– В гардеробе большая очередь, – сказала девушка и игривой пиявкой впилась в губы парня.

Подавляя ухмылочки, переглянулись с Женей и решили в качестве поддержки всем целующимся просто пожать друг другу руки.

– Эй-эй! Бывшенький! – шутливо ударил Даник по руке Жени. – Ты мне тут давай не это.

– А я-то что? – поправил Женя очки на переносице демонстративно средним пальцем.

– Вот сейчас придет Ник и ты узнаешь свой новый диагноз, – парировала Карина. – И будет у тебя перелом чего-то со смещением куда-то.

– Хорошо, что ты в медицину не пошла, – поморщился Женя. – Выписывала бы сейчас рецепты «что-то с чем-то против чего-то».

– Зато разборчиво, – хохотнула Карина.

– А где, кстати, Никита? – спросила я, ощущая, как плохое предчувствие закрадывалось под кожу.

– Скоро придёт, – как-то обтекаемо и даже нехотя ответил Даник.

– Где он? – потребовала я, пытаясь поймать взгляд парня, который смотрел куда угодно, но только не в мою сторону.

Предчувствие переросло в панику, пока парень не торопился ответом.

– Даник, – с нажимом произнесла Карина, вероятно, видя, что начиная нервничать.

– Блин! – чертыхнулся парень, возведя взгляд к небу. – Он с Равой отошёл.

– С Равой? – сорвалось с моих губ. – Куда? Зачем?

Еще немного и я буду готова вцепиться в горло Даника, который не спешил с ответами.

– Рава подошёл извиниться. Изгоем, видимо, стремно ему быть…

– Где они? – спросила резко.

– Они отошли поговорить один на один. Решить все затыки…

– Куда? – я теряла терпение.

– На стадион.

Резко крутанулась на месте и быстрым шагом, почти сразу перешедшим на бег, устремилась к стадиону.

– Куда ты? – кричала мне в спину Карину. – Яся, подожди!

Я её не слышала. Я не слышала ничего, кроме барабанящего в груди сердца, которое кричало мне о том, что в том разговоре ничего хорошего нет и не будет.

Рава и честный диалог один на один – не сочетаются. Я видела его глаза, слышала, что и как он говорит. Таким людям не знакомо понятие чести и достоинства. Это шакалы в шкуре дурно пахнущего барана.

Ещё этот синяк на моем плече…

В ушах шумел холодный ветер. Капюшон толстовки сдуло уже после нескольких метров бега. Пальцы до боли сжимали лямку рюкзака, который было бы разумнее бросить и бежать налегке, но я его несла с собой.

Обежала трибуны стадиона и, лишь на мгновение растерявшись от увиденного, завопила во все горло:

– Никита!

Их четверо! Четыре здоровых парня, среди которых Рава, пинают одного Никиту, который лежит в грязи и уже не в силах даже закрывать голову и торс, чтобы хоть как-то защитить себя от их ударов.

– Эй! Вы что делаете?! – оклик за спиной, вероятно, принадлежащий Данику, подействовал на меня как сигнал стартового пистолета.

Так быстро, как сейчас, я не бегала никогда. Не сбавляя скорости и не разбираясь, кто есть кто, врезалась в одного из парней и снесла его с ног, упав при этом и сама.

Следом за мной прибежал еще кто-то. Началась возня, в которой я отдаленно слышала вопли Карины, крики Даника и Жени.

На четвереньках подползла к Никите, который лежал в грязи и часто дышал. Положа руку на голову, он, кажется, ничего вокруг не слышал или вовсе находился без сознания.

– Никита, – позвала его дрожащим голосом.

Никакой реакции не последовало.

Сняла с себя куртку и накрыла парня. Подобралась поближе и с усилием положила его голову к себе на колени.

– Никита, – позвала снова, стараясь не плакать и держаться, хотя бы ради него. – Никита, это я.

Только теперь он убрал руку от головы, и я с ужасом поняла, что если бы не одежда, то по лицу я бы его точно не узнала. Оно было залито кровью. Из рассеченной брови, казалось, выходил целый сгусток, а из носа и по подбородку текли кровавые дорожки.

– Уходи, – выдавил он с трудом и даже попытался встать.

– Тихо-тихо, – шептала сквозь слезы, возвращая его голову к себе на колени. Пригладила густые черные волосы, убирая их от лица, и, движимая каким-то первобытным инстинктом, стала покачиваться вместе с ним. – Всё хорошо. Слышишь? Всё будет хорош.

– Яся, – произнес он хрипло.

– Да, Никита? – приблизила свое лицо к его и бережно поцеловала в окровавленную щеку.