Идиотки

— Вот этим взрослый человек от ребенка и отличается! Стой здесь, смотри за сестрами! — Наташа вручила Анжелке ладошки Элеоноры и Виолетты, а сама подхватила Сусанну под мышки и поволокла, хромая, в сторону сквера.

— А куда Наташа пошла? — начали извиваться сестры.

— Куда надо!

— А что мы тут делаем?

— Мы смотрим, как тетя Лена толпу веселит!

— А долго мы еще будем смотреть? Нам отсюда ничего не видно!

— Не знаю! Я бы уже давно ушла!

— А почему тетя Лена толпу веселит?

— Потому, что она — большая звезда!

— Как это? Звезды на небе!

— А она снизошла!

— У нее лучи есть?

— У нее есть отдельная квартира и богатый муж! И в каждой газете по интервью! Задрало уже!

— А у нас когда будет отдельная квартира?

— Никогда! У твоих сестер нет богатых мужей, и о них не пишут в газетах!

Тут рядом взорвалась петарда, а вокруг начали весело орать, смеяться, радоваться тому, что петардой не снесло башку, хотя могло.

Анжелика обернулась на смех и обнаружила компанию молодых людей, очень милых, симпатичных.

— С новым тысячелетием, девушка! — крикнул один из них. — Ощущаете, что в двухтысячный переместились?

Анжелика пожала плечами, посмеялась.

— А это что, ваши дети?

— Это мои сестры! Я за ними присматриваю!

— А! — молодой человек скользнул ближе. — А давайте с нами? Сходим к кому-нибудь, обсудим проблему «нулей», например…

Да Анжелика бы за ними полетела, за их веселыми голосами, в их приключения! Но сестры висят якорями, и тут еще вернулась Наташка. Молодой человек немедленно испарился.

— Кто это был?

— Не знаю, — Анжелика злилась. — Долго мы еще будем здесь мерзнуть?

— Думаю, уже недолго.

Она думала правильно. Минут через пять рядом затормозил рафик с гордой вывеской на лобовом стекле: «Служебный».

— Эй, народ! — высунулась из дверей румяная Лена. — Давай в машину!

— Оба-на! — присвистнула Анжелика. — А что, в Новый год по проспекту Скорины можно на машине раскатывать?

— Нам все можно!

«Ну, конечно, — подумала Анжелика. — Мы же звезды».

Но от машины не отказалась.

Они медленно двигались в плотном людском потоке от Октябрьской до площади Независимости. Вокруг гремела музыка, рассыпались огнями салюты и салютики, люди размахивали флажками, были очень пьяными и радостными. Те, кому посчастливилось притереться плечом к рафику, вскакивали на подножку, шлепали ладонями по стеклу, приглашая сидящих внутри присоединиться к народному празднику. Кто-то видел Лену, узнавал ее и восторженно стучал в окно.

— Спасибо! — тихо смеялась Лена. — С праздником вас! С Новым годом!

Сусанна тут же улеглась спать на Наташины колени. Наташа рассеянно гладила ее по мокрым от пота и снега волосам и чему-то улыбалась.

— Куда сейчас? — спросил водитель Лену.

— Отвезите нас, пожалуйста, домой. Едем ко мне, да?

— А Сергей? — шепотом спросила Наташа. Сусанна уже спала, распахнув рот.

— Он с друзьями в ресторане. Приедет завтра к вечеру, скорее всего. Ну, раньше именно так и было.

— А что, он с тобой не хотел Новый год встретить?

— Со мной? — Лена улыбнулась каким-то своим фантазиям. — На улице? Он так развлекаться не любит. Он любит рестораны, хорошую музыку.

— Но это же он организовал концерт на площади!

— Ну и что? Он организовал, я вела. Все честно. Едем ко мне, девчонки!

Наташа не ответила. К Лене так к Лене. В Ленкиной суперквартире в 200 квадратов хоть есть куда детей разбросать.

— Дядю Костика давно видела?

Лена в это время улыбалась кому-то очень пьяному, прильнувшему к нечистому стеклу губами. Махала ему рукой, шептала поздравления.

— Дядю Костика давно видела?

— Он утром заходил к маме, принес цветы и шампанское.

— И?

— Что?

— Не остался?

— Нет. Ты же знаешь маму. Она сказала ему спасибо и выставила за дверь.

Жалко. Наташа видела, как медленно стареют Костик и Маргарита Петровна. И не от того, что они стали меньше и белее, сжималось ее сердце. Старение не казалось ей катастрофой. Катастрофой ей казалось старение порознь.

— А что такое проблема нолей? — спросила Анжелка.

Наташа посмотрела на нее с удивлением: Анжелку интересует что-то, кроме мальчиков?

— Это когда все компьютеры и системы могут зависнуть или отключиться, потому что в данных появятся два ноля. Год ведь как отмечается в документации? Последними двумя цифрами, да? Девяносто восемь, девяносто девять и ноль-ноль. И никто не знает, как электроника на эти ноли отреагирует.

— Но ведь ноль-ноль уже наступил!

— Да, и ничего не случилось.

— А может, еще случится? — выразила надежду Анжелика.

А Наташа подумала, что ничего уже не случится. Что самый тихий Новый год — без застолья и шумной всенощной — уже становится реальностью. Завтра все привыкнут к тому, что живут «в нолях».

***

В подъезде им как-то загадочно улыбнулся консьерж:

— С Новым годом! С новым счастьем!

Потом они шли пешком, потому что лифт был намертво занят, и в нем все время смеялись.

Вообще смеялись и орали всюду, поэтому никто не удивился, когда перед дверью Лениной квартиры обнаружилась кучка полупьяных граждан. Они развернули на ступеньках элитного дома газетку и что-то с нее подбирали, горланя и вопя поздравления проходившим мимо.