Идиотки

Потом они втроем сидели на кухне и гнали оттуда захмелевших фотомоделей, которые ломились то сварить кофе, то покурить в форточку.

— В этом доме больше не курят! — ругала их Ира сквозь дверное стекло. — На лестницу!

Наташа молчала, переваривая то, что ей сообщили девчонки.

— ВИЧ, это не СПИД, — сказала она наконец. — Люди с ВИЧ живут очень долго, это точно. Просто надо следить за здоровьем, есть какие-то рекомендации… Я все найду тебе. Не боись, еще наживешься!

— Девки! — расклеилась Лена. — Мне так страшно! Я не хочу! Я не понимаю, за что мне?

— Козел! — прошептала Ирочка сквозь зубы. — Козел! И сам сейчас где-то парится ведь! Он ведь тоже сейчас где-то страдает!

— Позвони ему! — предложила Наташа. — Брат все-таки…

— Позвоню… Предлагаю пока никому ничего не говорить! Может, мы еще вылечимся!

— Это не лечат! — простонала Лена. — Это смертельно!

— Смертельно — это другое! Это когда ты весь разлазишься на куски, не можешь дышать и вообще! Но тогда ты уже вряд ли понимаешь, что с тобой происходит! А сейчас ты живая, красивая, только зареванная и худая! И не хорони себя раньше времени!

— Но я точно умру!

— И мы точно умрем!

— Но я раньше!

— А вот это спорно! — Ирочка поискала сигареты, потом вспомнила, что бросила курить, выругалась. — Никто не может этого знать, Ленка! Ромка был молодым, успешным, красивым и здоровым! И погиб!

И тут она скривилась и пустила слезу.

— А я, живая, здоровая и молодая, тоже была готова убить себя! И убила бы! Если бы Ленька тогда не оказался рядом… И нисколько бы не жалела! Потому, что умер человек, которого я любила!

Ирочка плакала.

Лена плакала.

И тут Наташа стукнула ладонью по столу и сообщила:

— У меня тоже признание… Яковлев умер!

Девчонки на секунду зависли, шмыгая носами.

Потом рыдали все вместе.

Глава 18

В воскресенье утром Дима никуда не уехал. Нормальная ситуация — выходной. Но он все равно растолкал Лену в восемь и заставил ее выбраться на улицу. С учетом того, что засыпала Лена только под утро, такой ход показался ей очень жестоким.

— Я хочу спать! — ныла она.

— В машине поспишь!

Ага, как же! Поспишь в машине! Еще когда ехали по городу, можно было вздремнуть, каждую секунду просыпаясь от ужаса, что завтра тебе официально ставят диагноз. А потом выехали на проселочную дорогу, и начался слалом.

— Весело? — кричал Дима. — Сейчас будет еще веселее!

Только врожденная галантность и хорошее воспитание не позволяли Лене сейчас хорошенько прикрикнуть.

Они приехали куда-то. Там было много людей в странной одежде. Там были военные машины и еще какая-то техника. Там все улыбались Диме, а заодно и ей.

— Что мы тут делаем? — уныло спросила Лена. Ей, конечно, очень нравились военные машины, но все-таки…

— Сейчас будет момент истина!

Лучше бы сейчас случился момент дивана. Или хотя бы раскладушки…

Когда люди о чем-то тайно говорили с Димой, странно поглядывая в ее сторону, она молчали. Когда их явно от чего-то отговаривали, она молчала. Звучали настораживающие фразы: «Не сезон», «Сумасшедший», «Я ответственность на себя не возьму», «Мы не прыгаем уже месяц», «Сам будешь виноват»… Когда их, весело выругавшись, куда-то увели, она все еще молчала. Потом, когда им стали надевать какие-то странные штуки, она слегка удивилась. Потом они увидели самолет.

— Ну, вот! — Дима весело хлопнул варежкой по фюзеляжу. — Вот она! Цель нашего приезда!

— Это что?

— Это? — Дима испуганно всмотрелся. — Кажется, самолет!

— Я понимаю! Что я делаю рядом с самолетом?

— Действительно! Что ты делаешь рядом? Срочно внутрь!

Лена улыбнулась: секундочку! Я, конечно, очень благодарна, но… Я даже готова простить то, что ты разбудил меня ни свет ни заря… Но если мы быстро уедем, не успев нанюхаться этих самолетных запахов, я прощу и забуду…

***

Наташа проснулась от звонка Анжелики.

И сразу поняла, что происходит.

— Ты уверена?

— Да! — радостно пискнула сестрина. — Это точно оно!

— Вызвала «скорую»?

— Нет! Тебе первой хвастаюсь!

— Я скоро приеду, но ты не жди меня, слышишь? Вызывай «скорую»! Где Э.?

— Звонит кому-то! Принимает поздравления!

— Рано еще! Пусть делом занимается!

Несмотря на воскресенье, господин Г. вошел в ситуацию и довольно быстро собрался, сделав только одну маленькую паузу — кофейную. Без кофе он не мог начать день.

— Сейчас! — она слизывал масло с бутерброда. — Одну минуту! Одна минута ничего не решит! А потом мы быстро поедем и постоим под окнами!

Наташа, конечно, нервничала.

Когда они приехали к роддому, там уже разбили лагерь какие-то музыканты. Они стучали барабанными палочками по замерзшим скамейкам и пели песни. Гитарист Э. ходил очень взволнованный.

— Я просился с ней! — заорал он, увидев Наташу. — Но меня не пустили!

— И правильно! — весело заметил Г. — Не мужское это дело! Ты свою работу сделал!

Наташа не слушала их, топталась под окнами, пытаясь вычислить, откуда можно ждать помощи. Потом начала переговоры с санитаркой.

Та сломалась на шоколадке и пошла узнать, что слышно. Вернулась довольно скоро.

— Все у них хорошо, чувствует себя нормально, улыбается. Акушерка говорит, что рожает очень легко, всем бы так. Через полчасика, думает, родит!