Читаем Идиотки полностью

Идиотки

Тамара Лисицкая

— Блин, когда уже! Я ни о чем больше думать не могу!

Она только успела положить телефон на место, как снова звонок.

— Наташка! Еще неизвестно!

— Слушай, а что ж они так тянут?

— Откуда я знаю! Я сейчас с ума сойду!

— Ну, позвони мне, ладно?

Снова тишина.

Лена села на пол рядом, закрыла глаза. Боже ты мой, какая мука! И с какой охотой разум пускается фантазировать, что вот сейчас скажут: у вас все хорошо, все нормально… Арканить эту мысль! Назад ее! Она неделю привыкала к другому будущему! Именно сейчас ей, возможно, придется с ним встретиться! Надо иметь силы хотя бы не помереть на месте! И не покрыться холодным потом при словах «реакция положительная»! Лена со стоном представила себе этот исход, потом еще раз, еще раз! И деться некуда! Не уйти от этого страха! Не переключить его!

Звонок!

— Да!

— Это Дима!

— Не звонили еще!

— А что же это они так? Я недоволен, так и скажи им!

— Дим! Давай не будем занимать!

— Ладно, перезвони мне сразу же!

Нужно готовиться к худшему, готовиться максимально честно, тогда не будет этого шокового перепада. Нужно уже сейчас думать, как она будет строить свою жизнь потом… Телевидение… Какая незначительная, смешная деталь. Когда-то ей очень хотелось работать на телевидении! Когда-то она его искренне любила… Наверняка она будет себя неплохо чувствовать, так что в какой-то момент привыкнет, даже будет забывать. Можно жить еще много лет… Хотя забудешь тут… Звонок.

— Алло!

— Елена Иванова?

— Да!

— Это из клиники! По поводу результатов анализа!

— Да-да! Я слушаю (Господи! Господи!)

— Вы знаете… (Господи!!!) Результаты еще не готовы… Я перезвоню вам в пять, это не поздно?

— Нннет, спасибо…

— До свидания…

Лена просто грохнулась без сил. Все, что было в ней, в крепкой двадцатипятилетней женщине, весь ее дневной запас сил израсходовался в одну минуту. Она дышала, как марафонец после финишной черты.

Звонок.

— Ленка! Ну, блин!

— Ир… Результаты еще не готовы….

— Шшит! Они что, офигели??

— Я перезвоню тебе, потом.

***

Ирочка повесила трубку и зло уставилась в зеркало. Ну, как же так можно издеваться над живым человеком? Над ней, Ирочкой! И над Ленкой, конечно!

— Ириночка! — кричал Леонид из детской. — Маруся, кажется, улыбнулась!

— Отлично!

— Иди посмотри!

— Мне некогда!

Ирочка докрасилась, захлопнула дверь и выбежала. В окне маячил Леонид, держал в руках Марусю. Ирочка помахала им и прибавила газу.

Она примчалась в последний момент, могла группа товарищей во главе с режиссером уже расходилась.

— О! — крикнул режиссер. — А вот и наша звезда! Здрасте!

— Здрасте! — огрызнулась Ирочка — У меня были уважительные причины!

— Ну, еще бы! — режиссер кивнул Вадику. — Иди запиши ее, а я пойду, меня уже воротит от этих моделей!

Ирочка послушно прошла вслед за Вадимом. Вошла в комнату, заваленную хламом и бумагами. Выставлен свет. Пока Вадик смущенно настраивал камеру, Ирочка причесывалась, пудрилась, и думала о том, что ужасно бледна, что под глазами черно. Что грудь набухает просто на глазах и, чего доброго, молоко сейчас просочится наружу, что между ног болит, не стоило так мчаться, что Ленька может опоздать на работу, если Роза Наумовна вовремя не приедет.

— Я готов! — сообщил Вадик.

— Я тоже. Что делать?

— Прочти стихотворение. Или расскажи что-нибудь.

Стихотворение? С дуба упасть! У нее было время учить стихи?? У нее даже в школе на это времени не было!

— Что за бред? Я уже снималась! Пусть посмотрят старые записи!

— Они не могут этого сделать! Актрис много!

И Ирочка рассказала историю рождения своего ребенка, всю правду, весь ужас, все свои мысли по поводу заговора врачей, которые плевать хотели на бедную Ирочку, прекрасно понимая, что та выйдет из роддома и забудет о том, что с ней было, и будет благодарна за то, что ей помогли родить такого замечательного пупса…

— Я этого так не оставлю! — заявила Ирочка. — Я буду разбираться! Не должен человек в наше время так страдать!

Вадик выключил камеру и закопошился с проводами.

А Ирочка по инерции еще дернулась пару раз, обозвала всех врачей «мясниками» и «упырями злобными», а потом остыла…

— Ну, как?

— Экспрессивно!

— Ну и хорошо, — Ирочка вернулась к зеркалу. — Я не очень выгляжу, да?

— Нет, ты выглядишь здорово! Для женщины, которая перенесла такое…

— Да, это точно…

— Ты очень сильная!

— Да, я знаю!

— Ир! — Вадик подошел ближе, вертел в руках провод. — Я, вероятно, покажусь тебе смешным… Но… Если хочешь — поехали сейчас ко мне!

Ирочка посмотрела на него с возмущением! Блин, как он мог! При живом-то Леньке! Это первая мысль. Вторая — надо же… Я не хочу к нему ехать…

Объяснений масса: она и родила недавно, никаких шалостей ближайшие три месяца, пока не заживет. Она и оставить надолго Розу Наумовну не может, та еще не сидела с Машкой ни разу, опыта ноль… И Леонид опять же…

Вадик что-то говорил, улыбался, кивал, делал «пока-пока», а Ирочка уже цокала каблучками по лестнице и думала: что же это с ней такое произошло? С каких пор она стала моногамной домохозяйкой?