Идиотский бесценный мозг. Как мы поддаемся на все уловки и хитрости нашего мозга

В главе 2 я рассказывал, как нейроны общаются друг с другом при помощи определенных нейромедиаторов, в число которых входит норадреналин, ацетилхолин, дофамин и серотонин. Их работа заключается в том, чтобы передавать сигналы между нейронами в определенной структуре или сети. Нейроны впрыскивают их в синапсы (специальные «щели» между нейронами, где происходит передача информации от одного нейрона к другому). Там нейромедиаторы взаимодействуют со специализированными рецепторами, точно так же, как конкретный ключ может открыть только конкретный замок. Природа и тип рецептора, с которым взаимодействует нейромедиатор, определяют возникающий от действия нейромедиатора эффект. Возбуждающий нейрон активирует другие области мозга, подобно тому как человек включает фонарик. Тормозной нейрон снижает или прекращает активацию в связанных с ним областях.

Давайте представим, что рецепторы не «привержены» определенным нейромедиаторам, что случилось бы тогда? Что, если бы другие химические вещества могли притворяться нейромедиаторами и активировать соответствующие рецепторы без их участия? Если подобное было бы возможно, мы вполне могли бы использовать эти химические вещества для того, чтобы искусственно управлять работой нашего мозга. Оказывается, это возможно, и мы регулярно этим занимаемся.

Бесчисленные лекарственные препараты – это химические вещества, которые взаимодействуют с определенными клеточными рецепторами. Агонисты заставляют рецепторы активироваться. Например, лекарства от медленного или нерегулярного сердцебиения нередко содержат вещества, которые имитируют адреналин, а он, в свою очередь, управляет сердечной активностью. Антагонисты занимают рецепторы, но не запускают никакой активации, блокируя их и не давая настоящим нейромедиаторам их активировать, – то есть они действуют подобно чемодану, застрявшему в дверях лифта. Антипсихотические препараты, как правило, работают, блокируя определенные дофаминовые рецепторы, поскольку аномальная дофаминовая активность связана с психотическими симптомами.

А что, если бы химические вещества могли «искусственно» вызывать активацию в системе вознаграждения и нам ничего не нужно было бы для этого делать? Наверное, они были бы очень популярны. Настолько популярны, что люди могли бы пойти на многое, чтобы заполучить их. Именно так действует большинство веществ, вызывающих наркотическую зависимость.

У системы вознаграждения есть огромное количество связей и рецепторов, а это значит, что она очень чувствительна к разнообразным занятиям, от которых мы получаем удовольствие. Кокаин, героин, никотин, амфетамины и даже алкоголь – все это повышает активность в системе вознаграждения, вызывая ничем не обоснованное, но несомненное удовольствие. Сама система вознаграждения во всех своих функциях и процессах использует дофамин. В результате огромное количество исследований показало, что вещества, вызывающие наркотическую зависимость, неизменно увеличивают распространение дофамина в системе вознаграждения. Вот почему они вызывают удовольствие – особенно наркотики, которые имитируют дофамин (например, кокаин) [18].

Наш могучий мозг дал нам достаточно интеллектуальных способностей, чтобы мы смогли быстро определить, когда нечто вызывает удовольствие, а затем быстро решить, что нам это нужно, и быстро разобраться, где это добыть. К счастью, в нашем мозге есть также более высокоуровневые области, и мы можем умерить или пересилить такие примитивные импульсы, как «оно доставляет мне удовольствие, надо достать еще». Эти центры, управляющие побуждениями, изучены не слишком хорошо, но, скорее всего, они расположены в префронтальной коре, так же как и центры, управляющие другими сложными когнитивными функциями [19]. Контроль побуждений позволяет нам обуздать излишества и понять, что удариться в чистый гедонизм – не самая лучшая идея.

Свой вклад также вносит пластичность и приспособляемость мозга. Наркотик вызывает чрезмерную активность определенных рецепторов? Мозг в ответ подавляет активность клеток, активируемых этим рецептором, или выключает рецепторы, или решает, что для запуска ответной реакции рецепторов теперь нужно вдвое больше – словом, любыми способами пытается вернуться к «нормальному» уровню активации. Это происходит автоматически – мозг не делает различий между наркотиком и нейромедиатором.

Думайте об этом как о городе, где будет проходить большой концерт. В городе все отлажено так, чтобы поддерживать его нормальную работу. Неожиданно приезжают тысячи возбужденных людей, и жизнь города приходит в хаос. В ответ власти усиливают работу полиции и органов безопасности, перекрывают дороги. Автобусы начинают ходить чаще, бары начинают открываться раньше, а закрываться позже и так далее. Возбужденные зрители – это наркотик, мозг – это город, и когда происходит слишком много активности, в процесс вмешиваются защитные механизмы. Когда мозг приспосабливается к наркотику, он больше не оказывает сильного сопротивления. Это называется «толерантность».