Идиотский бесценный мозг. Как мы поддаемся на все уловки и хитрости нашего мозга

Многие ценители жанра хоррор считают, что его золотой век был в 1970-х, задолго до появления компьютерной графики и пластического грима. Все страхи возникали из недомолвок, выбора правильного момента для действия, атмосферы и других хитрых трюков. В результате мозг со своей склонностью искать и предвосхищать угрозы и опасности делал почти всю работу, заставляя людей буквально подпрыгивать от малейшего шороха. Затем крупные голливудские студии начали использовать технически продвинутые спецэффекты, и пугающие моменты стали более непосредственными и неприкрытыми, а на смену психологическому напряжению пришли ведра крови и компьютерная графика. Оба подхода, да и другие тоже, имеют право на существование, но когда нечто страшное пытаются показать слишком прямо, мозг уже не сильно вовлечен в процесс – у него появляется время, чтобы думать и анализировать. Мозг постоянно помнит о том, что это все придуманный сюжет, от которого в любой момент можно отвлечься, и поэтому фильмы больше не пугают так сильно. Создатели видеоигр усвоили этот урок, и игры в жанре Survival Horror[27] требуют от персонажа избегать леденящих кровь опасностей в напряженной, неопределенной обстановке, а не разносить их на тысячи маленьких кусочков из гигантской лазерной пушки [28].

Судя по всему, то же самое относится к экстремальным видам спорта и другим занятиям, связанным с поиском опасных приключений. Мозг человека очень хорошо умеет отличать настоящий риск от искусственно созданного. Поэтому, как правило, чтобы почувствовать реальное нервное напряжение, необходимо сильное ощущение возможности негативного исхода. Сложное оборудование, в котором используются экраны, подвески от парапланов и огромные вентиляторы, может вполне реалистично воссоздать ощущения, возникающие при банджи-джампинге, но, скорее всего, они все равно будут недостаточно достоверными, чтобы убедить ваш мозг в том, что вы падаете с большой высоты. А поскольку опасность по-настоящему разбиться о землю отсутствует, то и переживания совсем не те. Ощущение от быстрых перемещений вверх и вниз трудно вызвать, если не делать этого по-настоящему, вот почему так популярны американские горки.

Чем меньше вы можете контролировать чувство страха, тем больше оно вас захватывает. Однако существует некий предел, потому что у нас все же должна быть возможность повлиять на события, чтобы они были «страшно интересными», а не просто вызывающими ужас. Считается, что падать из самолета с парашютом на спине – это волнующе и весело. А вот падать из самолета без парашюта на спине – совсем нет. По-видимому, для того, чтобы мозг получал удовольствие от леденящих кровь занятий, некоторый элемент риска действительно должен присутствовать, но также необходима и возможность повлиять на исход. Большинство из тех, кто выжил в автомобильной катастрофе, счастливы, что не погибли, но они почти никогда не хотят пройти через подобный опыт снова.

Кроме того, у мозга есть эта странная привычка, которую мы упоминали ранее, известная как «мышление в сослагательном наклонении» – склонность перебирать в уме негативные исходы, которые так и не реализовались [29]. Это становится заметнее, когда событие было страшным, а опасность настоящей. Если вас чуть не сбила машина, когда вы переходили дорогу, то после этого на протяжении многих дней вы можете думать о том, что было бы, если бы она вас все-таки сбила. Но этого не произошло, физически вы никак не изменились. Мозг действительно любит фокусировать внимание на потенциальной угрозе, будь она в прошлом или в будущем.

Людей, которым нравятся подобные вещи, часто называют адреналиновыми наркоманами. «Поиск острых ощущений» – это признанная личностная черта [30], которая заключается в том, что люди постоянно ищут новых, меняющихся, сложных и сильных впечатлений, неизменно связанных с некоторым физическим/финансовым/правовым риском (потерять деньги и попасть под арест – это тоже виды опасностей, которых люди стремятся избегать). В предыдущих абзацах я заявлял, что для того чтобы получить настоящее удовольствие от опасности, человеку нужно сохранять некоторый контроль над ситуацией. Но иногда бывает и так, что стремление к острым ощущениям снижает способность оценивать или видеть риск и тщательно контролировать ситуацию. В конце 1980-х психологи провели исследование, где сравнивали лыжников, перенесших травму, с теми, у кого травм не было [31]. Они обнаружили, что травмированные лыжники с гораздо большей вероятностью оказывались склонными к поиску острых ощущений, чем те, у кого травм не было. Исходя из этого, психологи сделали вывод, что тяга к адреналину заставила этих лыжников принимать решения или совершать поступки, из-за которых ситуация выходила у них из-под контроля и приводила к травме. В том, что тяга к опасности может замутнить вашу способность распознавать ее, и заключается жестокая ирония.