Идишская цивилизация: становление и упадок забытой нации

Представим себе ночевку в трактире, подобном огромной таверне, сохранившейся в замечательном этнографическом музее под открытым небом в Саноке на юго-востоке Польши: колоссальная постройка из дерева, дранка на крыше, боковины из длинных досок, покрывающие гигантскую бревенчатую раму величиной с самолетный ангар. В центре бар; с одной стороны – апартаменты хозяев трактира; с другой – около шести или восьми комнат для гостей; с задней стороны – огромное помещение для экипажей, где груженые телеги и кареты содержались в течение ночи за крепко зарешеченными дверями под защитой вооруженных охранников. Под остроконечной крышей находился верхний этаж, куда можно было добраться только по наружной лестнице, предназначенный для хранения горючего, корма для скота и других припасов.

Такие трактиры почти всегда содержали евреи. Дороги через границы в Центральной и Восточной Европе с конца первого тысячелетия стали более проторенными. К этому времени еврейские путешественники были уже не беженцами, а дипломатами, купцами, учеными и коммерсантами, совершавшими регулярные поездки между столицами и ярмарками, путешествовавшими без кухонной и другой домашней утвари. В ответ на их потребности многие трактиры, находившиеся вдоль дорог на значительных расстояниях друг от друга, установили расположенные рядом закрытые «еврейские шкафы», в которых соблюдавшие религиозные обычаи торговцы могли держать свои собственные запасы, а также ритуально чистую посуду, безопасно хранившуюся до следующего их приезда. В те феодальные времена у большинства людей не имелось ни причин, ни разрешения покидать свои дома, во всяком случае риск отправиться в путешествие мог оказаться фатальным, поэтому те, у кого не было серьезной надобности ездить, этого не делали. Но для некоторых видов деятельности этот риск был необходим, и путешественники-евреи составляли значительную долю среди тех, кто мог среди ночи постучаться в дверь в поисках ночлега. Поэтому существовала потребность в организованной предприимчивыми людьми сети трактиров, которые, разумеется, не могли ограничиться лишь еврейской клиентурой.

Виноделие с древних времен было важной сферой занятий евреев, поскольку кошерное вино было необходимо для религиозных обрядов и домашних церемоний. Величайший из талмудических ученых, раввин Шломо бен Ицхак (Раши) из французского города Труа зарабатывал на жизнь, делая вино, как он писал в своем респонсе № 159, чтобы продавать его «неевреям из своей бочки».

Знакомство с технологией ферментации привело евреев, которые населяли земли с исключающим виноградарство холодным климатом, к пивоварению. В XIII веке рабби Меира из Ротенбурга некто спросил, можно ли произносить кидуш – благословение над вином, относящееся к «плодам винограда», над пивом. Тот довольно чопорно посоветовал ему не глупить:

В Вестфалии нет вина, но в других местах вино есть в изобилии; и в вашем городе есть вино круглый год. Мне кажется, что лично вы постоянно пьете главным образом вино, и, если к концу года обнаружится нехватка вина, вы его найдете поблизости. <…> Вы, несомненно, знаете, что произносить кидуш следует над вином[132].

Тесные связи с арабским миром в Испании рано познакомили западноевропейских евреев с секретами дистилляции. Результатом, полученным после их переселения в славянские земли, стало распространение водки. Хотя русские авторы-патриоты XIX века приписывают внедрение водки, этого «пагубного напитка», генуэзцам, более вероятно, что с этим архетипическим алкогольным напитком славян впервые познакомили прибывшие с запада евреи.

Трактирщики, пивовары и перегонщики спирта – естественные партнеры объединились для создания еврейских таверн – учреждений, быстро вошедших в быт всего идишского гейма и продолжавших процветать в том или ином виде вплоть до эры нацизма. Вскоре изготовление водки стало фактически еврейской монополией. Борцы с водкой долго и громогласно обвиняли евреев в спаивании бедных славянских крестьян – возможно, не без причин, ведь, согласно старинному народному идишскому стишку, «Гой – пьяница, он должен пить» («Shiker iz a goy, trinken muss er»). (Впрочем, теперь, когда еврейские хозяева таверн давно исчезли, разве поляки и русские стали пить меньше? По-моему, нет.)