Идолы

— Они не для твоего удобства, они для маскировки, — говорит Биби. Я замечаю наконец под подушками пестрые коврики. — При первом тревожном знаке ты исчезнешь под ними. Хотя я не ожидаю каких-то особых проблем, — добавляет монах.

— Да и с чего бы тебе их ожидать? — улыбается Фортис.

Вода колышется перед нами, широкая, плоская, глубокая. Воздух настолько насыщен влагой, что мы как будто вернулись домой. Над поверхностью трепещут стрекозы.

Лежа рядом с Лукасом, глядя в облака, я вдруг осознаю, что мы по-настоящему не разговаривали уже много дней, с того самого момента, когда прятались под причалом.

Но мы ведь и нечасто остаемся наедине. Ро об этом в особенности заботится.

Я смотрю туда, где на краю плота сидят Ро и Тима, свесив ноги в воду. Потом, переведя взгляд снова на облака, протягиваю руку к руке Лукаса.

Всего одно прикосновение. Всего одно, думаю я, когда мой мизинец цепляется за мизинец Лукаса.

И в тот момент, когда наши пальцы соприкасаются, я ощущаю себя так, словно погружаюсь в него.

— Стоп, — произносит Лукас, улыбаясь солнцу и яркому небу. Его голос звучит так тихо, что я едва разбираю слова. — Я знаю, что ты делаешь.

— Знаешь? — повторяю я, поворачивая голову так, чтобы видеть его лицо.

Теперь я слышу, как вода плещется о бамбук подо мной.

— Знаю.

— Это относится к нам обоим, — говорю я, — потому что я тоже знаю, что ты делаешь.

— И что же? — спрашивает Лукас, всматриваясь в меня.

— Скучаешь по мне, — отвечаю я.

А потом чуть придвигаюсь к Лукасу и кладу голову ему на грудь.

Мне кажется, Лукас улыбается в ответ, хотя я и не могу сказать наверняка, но его дыхание становится ровнее, и он кладет ладонь мне на спину, чтобы чуть крепче привлечь меня к себе.

И я засыпаю. И Лукас тоже. Хотя я и стараюсь не спать слишком крепко из страха перед тем, что нас ждет.

Думаю, и Лукас тоже.

Но даже когда наступает рассвет и я просыпаюсь, заваленная подушками, даже когда от моего дыхания в холодном утреннем воздухе возникают облачка пара, Лукас все так же рядом со мной, согревает меня.

Я слышу голос Тимы, доносящийся с берега. Она уже давно проснулась и шлепает рядом со слонами. Предпочла пешую прогулку путешествию на плоту. Тима что-то шепчет слонихам, возможно, рассказывает им какие-то свои тайны и при этом внимательно посматривает по сторонам. И еще она потихоньку достает стебли сахарного тростника из большой сумки, что висит на ее плече, а слонихи вознаграждают ее смелость шумным чавканьем.

Ро шагает рядом с Тимой по мокрому илистому берегу. Они в последнее время постоянно рядом, и я гадаю, многим ли он с ней делится.

Многим ли из того, что он знает. Что он видел.

Я сажусь, чтобы посмотреть, насколько мы продвинулись за ночь. Фортис и Биби уже проснулись и молча всматриваются в речные берега. Лукас перевернулся на другой бок.

Со всех сторон я вижу холмы, покрытые зелеными круглыми рощицами, укутанными еще более густым туманом, чем тот, что висит над рекой.

— Дыхание дракона. Влага с рисовых полей. Особенно ее много зимой, — поясняет Биби, но я не нуждаюсь в его объяснениях. Дома, в Портхоуле, точно так же.

А вот рисовые поля не похожи на что-либо из виденного мной прежде. В реальной жизни. Они нарезаны на квадраты, напоминающие низкие стены грязи, и окружены пальмами, отражающимися в водяном небе под небом настоящим.

Именно это отраженное небо пробуждает мою память.

— Я это видела во сне. Мне это снилось. Не в точности это. Но рисовые поля, похожие на эти. Во сне.

В полях, согнувшись, работают люди в поблекших синих куртках и штанах, в соломенных шляпах и с соломенными корзинами, висящими на их плечах, — корзины большие, круглые. Один мужчина несет сразу две такие корзины, подвешенные на концах какой-то палки, которую он положил себе на плечо.

— А… — Биби кивает. — Предзнаменование. Хорошее. Будда ведет нас в правильном направлении. Мы доверились Пути.

— Мне казалось, ты говорил, что это монахи в храме сказали тебе, будто мы должны двигаться в эту сторону. — Лукас сонно садится.

— Доверься Пути, но и монахам верь тоже. В особенности тем, кто хорошо разбирается в картах.

— А эти рисовые поля вдоль всей реки расположены?

— Местные фермеры зарабатывают на жизнь, выращивая чай, овощи, но в основном рис. Кто-то ведь должен кормить несчастных на стройках. — Биби показывает вперед. — Вон там ферма, где растут ананасы. Вы любите ананасы? Клубнику? Семечки подсолнуха? — Никто из нас не отвечает. Биби пожимает плечами. — Ладно, отлично. Не будем останавливаться из-за клубники. Будем двигаться прямиком в Пинг.

— А я думал, мы плывем по Пингу, — говорю я, поглядывая на огромное пространство воды.

— Я не о реке. Новый Пинг-Сити. Чиангмай. Город. — Биби улыбается. — Здесь вокруг все — Пинг. Счастливая река. Счастливое имя. Приносит удачу.

В эти дни удача случается не часто. Так что нечего удивляться, что имена и названия должны меняться снова и снова.