Идущие к свету, рожденные тьмой (СИ)

Чародей Лотар был разочарован. Он посторонился и указал Фейнис на дверь, возле которой скучал храмовник.

- Брат-храмовник проводит тебя наверх.

Фейнис обогнула стол и направилась в сторону притворенной двери. Она шла не медленно, но и не быстро. Ровно так, чтобы храмовник успел сообразить, что она идет прямиком к закрытой двери, и чтобы дать ему время подобраться и слегка встревожиться ее решительным шагом, мгновением позже отказаться от мысли кривить лицо и не маячить у нее на пути, пытаясь остановить ее, а предпринять единственное рациональное в этой ситуации действие: успеть открыть дверь и выскочить в коридор первым, чтобы это не выглядело, будто он какой-то лакей, услужливо распахивающий дверь перед своей госпожой.

Заметив ухмылку на лице провожавшего их Лотара, храмовник воинственно поправил перевязь с мечом и коротко бросил Фейнис:

- Следуй за мной.

Первые шаги храмовника были сбивчивыми и торопливыми, словно он боялся, что если замешкается хоть на секунду, Фейнис пройдет мимо, не останавливаясь, и продолжит шагать по одной ей ведомым делам. Отчасти так и было. Фейнис мало заботило присутствие храмовника и его суетное поведение. Она довольно быстро приноровила шаг, следуя за своим провожатым, и принялась привычно выстраивать в уме узор, вспоминая уже пройденное и надеясь дополнить рисунок чем-то новым. Вперед..., вперед... Поворот... Лестница... Шаг за шагом, коридор за коридором, поворот за поворотом. Они прошли по длинному низкому коридору, в который выходило несколько небольших дверей, каждая их которых вела в крохотную комнатушку, в одной из которых обитала Фейнис. Вот и начался новый завиток в ее рисунке. Коридор... перекресток... лестница... Шаг за шагом, поворот за поворотом, ступенька за ступенькой...

Не раз храмовник, оборачиваясь, замечал, как Фейнис что-то бормочет себе под нос, при этом сжимая пальцами амулет, висевший у ней на шее. Храмовник почему-то грустно вздыхал и следовал дальше. Коридоры стали шире, факелы ярче. Сквозь стрельчатые окна можно было увидеть закат над вспыхнувшим алым краем озера. Навстречу попадались маги, торопливо освобождающие храмовнику дорогу, и братья-храмовники, салютующие ему в приветствии ладонями. Но на Фейнис ни те, ни другие не обращали ни малейшего внимания, будто и не существовало ее вовсе. Впрочем, она отвечала им тем же, поглощенная выстраиванием своего рисунка. Не плоского, но объемного и не менее сложного, чем те, что запечатлены в некоторых магических предметах, попадающих к ней на рабочий стол.

Их путешествие закончилось у высокой резной двери. На этот раз храмовник, открыв дверь, пропустил вперед Фейнис, а затем зашел сам. Личный кабинет старшей чародейки Меелин казался тесным из-за плотно стоявших вдоль стены шкафов с книгами и большого стола, располагавшегося в центре. Сама чародейка сидела в своем кресле с высокой спинкой и резными грифонами на подлокотниках. На столе перед ней были разложены бумаги и принадлежности для письма. В кабинете находилось двое мужчин. Один молодой в темно-коричневой накидке с капюшоном стоял возле двери, второй, облаченный в легкий доспех, сидел на краешке гостевого кресла.

Как только Фейнис вошла в комнату, незнакомец, облаченный в доспех, повернулся к двери и немедленно встал, пристально вглядываясь в ее лицо. Фейнис он показался смутно знакомым. Тем временем мужчина, не обнаружив в ее взгляде ожидаемого отклика, подошел ближе.

- Фейнис? - спросил он. - Ты не узнаешь меня?

- Вы мне кажетесь знакомым, - ответила она. - Только не могу вспомнить ваше имя.

На лице мужчины отразилась досада. Он порывисто поднял руку и коснулся руки Фейнис.

- Я Родрик. Родрик Хорн. Мы встречались. Давно.

Фейнис начинала вспоминать этого человека. Почему то она помнила мальчика Родрика Хорна и мужчину Родрика Хорна. Странная и непонятная память об этом человеке. Фейнис решила, что позднее поразмышляет над этим странным явлением, а сейчас лишь кивнула.

- Да, я помню вас, сир Родрик. Вам удалось стать серым стражем?

Родрик Хорн растеряно отступил назад, отпустив ее руку.

- Что с ней случилось? - спросил он, повернувшись к Меелин.

Старшая чародейка сложила руки на груди и повернула лицо к единственному окну, который был в ее кабинете. Какое-то время она всматривалась в затухающее пламя заката.

- Вскоре после того, как Фейнис доставили в башню, случился неприятный инцидент, - наконец начала говорить Меелин. - Я была ее наставницей и прекрасно помню тот случай. Произошел сильный выброс магической энергии. При этом погиб храмовник. Фейнис признали непригодной к дальнейшему обучению, и храмовники настояли на ее усмирении. Отметка на ее лице должна была дать вам знать об этом.

Плечи Родрика Хорна поникли. Он устало оперся руками о стол старшей чародейки, будто согнувшись под непосильным грузом.

- Я слышал об усмиренных, - глухо сказал он, - Но никогда не сталкивался с ними лично.

Сопровождавший Родрика мужчина подошел к серому стражу и тронул его за плечо.

- Кажется, мы зря потратили время, - едва слышно сказал он. - Больше нам здесь нечего делать.