Идущие к свету, рожденные тьмой (СИ)

Родрик Хорн поднял лицо и посмотрел на Меелин.

- С этим ничего нельзя поделать?

Меелин покачала головой.

- Насколько мне известно, нет. - ответила она. - Может, вам сможет помочь кто-то другой из магов? Мы ценим заслуги серых стражей и готовы оказать любую посильную помощь вашему ордену.

Серый страж покачал головой.

- Тогда самое малое, что мы можем для вас сделать, это предложить вам воспользоваться нашим гостеприимством и провести в башне ночь, - сказала старшая чародейка.

- Перед обратной дорогой нам не помешает отдохнуть, - заметил спутник серого стража.

- Хорошо, мы с благодарностью воспользуемся вашим предложением, - согласился подавленный Родрик Хорн.

Меелин поднялась со своего места, давая понять, что разговор закончился.

- Тогда с вашего позволения брат-храмовник сопроводит Фейнис в ее комнату, а я лично провожу вас в гостевые комнаты башни.

Озвученная старшей чародейкой история мало что добавила к тому, что знала сама Фейнис. Она смутно помнила тот случай, приведший к ее усмирению, а само Усмирение и вовсе не отложилось в ее памяти. На этом месте не было ничего, только пустота. Но почему-то этот серый страж, Родрик Хорн, придавал тем давно произошедшим событиям огромное значение. Он был явно сломлен и опустошен тем фактом, что Фейнис не имеет ни малейшего представления о каких-то важных подробностях случившегося тогда.

Храмовник, сопровождавший Фейнис, уже открыл дверь и дожидался ее. Фейнис хотела уже подчиниться распоряжению старшей чародейки, но напоследок какой-то запрятанный глубоко внутри нее кусочек памяти шевельнулся, заставив ее обернуться к Родрику Хорну.

- Я помню, что дарила вам заколку на память, - сказала она, обращаясь к серому стражу.

Родрик Хорн на мгновение прикрыл глаза. Кажется, в этот момент он переживал какую-то внутреннюю боль. Его открывшиеся глаза покраснели, а голос прозвучал тихо и надломлено.

- Фейнис, прости, но я не смог уберечь ее, - серый страж подошел к ней и, взяв ее ладонь в свою левую руку, провел пальцами Фейнис по раскрытой ладони своей правой руки. - Остался лишь этот шрам на моей руке.

Пальцы Фейнис коснулись грубо заросшей шероховатой плоти. Но кроме этого она почувствовала в глубине под кожей мельчайшие частички металла, когда-то бывшие частью магической вещи, сейчас же потерявшие свою силу и лишь слабо дающие о себе знать сквозь плоть. Они несли в себе части некогда сложного рисунка, чьего-то старого, но странно знакомого замысла. Фейнис уже сталкивалась с подобным, когда ей приносили поломанный магический посох или амулет, и она приступала к их починке, восстанавливая первоначальный замысел фрагмент за фрагментов, кусочек за кусочком. Вот и на этот раза Фейнис поняла, что смогла бы воссоздать этот рисунок, но, увы, его разрозненные фрагменты были сокрыты в теле серого стража. Впрочем, даже это можно было поправить. Фейнис свободной рукой обхватила свой амулет, висевший у нее на груди и под ее пальцами он стал пульсировать мягким теплым рисунком.

- Тогда взамен я подарю вам это, - сказала Фейнис, и, сняв свой амулет, протянула серому стражу.

Вперед выступил храмовник и перехватил руку Фейнис. Он выхватил из ее ладони амулет и стал вертеть перед глазами.

- В нем нет ничего необычного, брат-храмовник, - вступилась Меелин. - Обычный оберег, которые мастерят усмиренные, чтобы занять себя в свободное время.

Храмовник последний раз посмотрел на простенький металлический кружок и молча протянул его Родрику Хорну.

- Извините, сир Родрик, но любые магические принадлежности мы можем передавать только по официальному запросу от вашего ордена, - извиняющимся тоном пояснил храмовник свои бесцеремонные действия. - Но в данном случае старшая чародейка права. Будем считать, что это небольшой личный подарок по случаю посещения вами нашей обители.

Храмовник повернулся к Фейнис и недвусмысленно указал ей на дверь. Покинув кабинет старшей чародейки, они так же, как и пришли сюда, проделали обратный путь до маленькой комнатушки Фейнис. За время прошедшей встречи давно уже стемнело, и дежурившие в мастерской храмовники оповещали усмиренных, проживавших на этом этаже башни вместе с Фейнис, о необходимости готовится ко сну. Уведомив чародея Лотара о возвращении Фейнис, храмовник оставил ее одну в своей комнате. Кажется, на сегодня любопытный старик решил не донимать ее расспросами, но завтра, Фейнис была уверена, будет в подробностях выпытывать у нее детали произошедшего.

ЧАСТЬ 12. ВЫПУСТИ ЯСТРЕБА ИЗ КЛЕТКИ.

Гостевые комнаты оказались невелики и скромно обставлены, но опрятны и безупречно прибраны. В комнате, доставшейся Родрику, рядом со стрельчатым окном стояла кровать со скромным балдахином, напротив ютился небольшой письменный стол и пара простых деревянных кресел, спинки и седловины которых были оббиты слегка выцветившей красной парчой. Возле двери угол комнаты отгораживала невысокая ширма, за которой скрывался табурет и низкий столик, на котором располагался кувшин с чистой водой для утреннего омовения.