Идущие на смех

– Будешь писать маме поздравление с Новым годом. Где её фотография?

Через полчаса Димка под руководством Свирида закончил выпуск домашней стенгазеты. На листе ватмана были наклеены фотографии Майорской в разных ролях, а под ними – две фразы из разноцветных букв: «Актриса мамочка моя, гордюся мамой очень я».

Ровно в шесть пришел муж Тамары, Сергей Майорский.

– Это вы мне звонили? – спросил он у Свирида.

– Да.

– А кто вы, извините, такой?

– Это нянь – внук Деда Мороза, – пояснил Димка.

– Очень приятно. Я пришёл рано, как вы требовали, удрал с совещания. Наш трест строит самые плохие дома, но зато проводит самые длинные совещания по улучшению качества строительства… Как вкусно пахнет… Неужели голубцы?

Он стоял в передней, не снимая дублёнки, удивлённый, что жена не выбежала ему навстречу, как обычно.

Димка забарабанил в дверь спальни.

– Папа пришёл!.. Папа пришёл!.. Папа при…

И замер, потрясённый. Из спальни вышла Тамара в блестящей короткой тунике до колен, в ярких высоких сапогах. Из-под сверкающей диадемы прорвался рыжий водопад волос… Она вышла, напевая: «Помнишь ли ты, как счастье нам улыбалось», стройная, красивая, ослепительная…

– Костюмы, как всегда, привезли в последний день. Режиссёр просил носить их дома, чтобы скорее освоить.

– Мамочка! – восторженно выдохнул Димка. – Какая ты у нас ногастенькая!

Тамара погладила его по голове и обратилась к ошеломлённому мужу, который ещё не произнес ни слова.

– Обед тебя ждёт. Диму уложишь в девять.

– Ты уходишь? – наконец выдавил из себя Сергей.

– Сегодня генеральная репетиция «Сильвы», помнишь ли ты об этом?

– Помню ли я! – почти пропел Сергей, раскрыл портфель и вытащил оттуда букет гвоздик. – С наступающим Новым годом и новой премьерой!

– Какой дивный сон! – продолжила Тамара их дуэт и с благодарностью обняла мужа.

А он, а шапке, в дублёнке, с букетом в руках, виновато отворачивался, чтобы не встретиться взглядом со Свиридом, который час назад снова звонил ему и напоминал…

Эх, если бы Деды Морозы навещали нас не раз в году, а ежедневно!

Небритый кактус

Кира Петровна глянула на часы и заторопилась.

– Пора украшать!

Стёпа открыл балконную дверь: за окном стояла нормальная предновогодняя жара, термометр показывал плюс тридцать восемь градусов в тени. Они втащили в комнату огромный кактус, который должен был заменить им ёлку.

– Опять замусорили балкон! – проворчал Стёпа.

– Кир-р-ра!.. Кир-р-ра!.. – радостно загалдели птицы, чем-то похожие на наших ворон. Они целовались, как голуби, а потом часами сидели прижавшись друг к другу – образцово-показательная семейная пара.

Когда появились птенцы, преданные папа и мама с утра до вечера таскали в гнездо всевозможную пищу и бросали её в бездонные глотки орущих детенышей. Кира сочувствовала усталым родителям и перед уходом в больницу оставляла для них на балконе куски сыра, яблоки, колбасные обрезки. Те с радостью подхватывали всё это и тут же скармливали прожорливому потомству.

Когда птенцы выросли и улетели, Кира Петровна стала находить на балконе огрызки фруктов, шкурки от колбасы, требуху. Это благодарные птицы теперь «подкармливали» её. Кира была тронута до слёз, а её сосед Стёпа ругался:

– Или отучи их от этого, или переходи жить к ним в гнездо!

У них был общий балкон, и он ежедневно с ворчанием сметал шваброй эти дары. Но, в общем, он был славным парнем и очень любил свою жену Аллу. Это была дружная, спокойная семья, поэтому Кира Петровна охотно согласилась лететь вместе с ними в Аден и работать в одной больнице. Правда, должен был лететь и её муж Сергей, но в последний момент защита его диссертации была перенесена, и он остался дома. «Наверное, уже набегался на лыжах, а сейчас вместе с Алёнкой вешает лампочки на ёлку». Кира представила мужа и дочку в предновогодних хлопотах, улыбнулась и вдохнула скипидарный запах ёлочки, причем так явственно, что даже в сердце что-то защемило. Она принесла свой любимый шампунь «Тайга» и побрызгала кактус.

– Ты его купать собираешься? – спросил Стёпа.

– Чтоб ёлкой пахло!

Стёпа украшал кактус мандаринами и конфетами в ярких обёртках, царапая руки о колючки.

– А ты его побрей, – посоветовала Алла.

– У меня нет лезвий, а электробритва не возьмет.

Как назло, с утра барахлил кондиционер, и жара проникала в комнату, хотя окна были наглухо заклеены от комаров. Кира Петровна принесла белую накидку с нашитым ватным воротником и попросила Стёпу:

– Примерь.

– Ни за что!

– Эта шуба – из марли.

– Неважно из чего – слово «шуба» в этой духоте приводит меня в ужас.

– Но нельзя же в Новый год без Деда Мороза.

– Почему именно Дед Мороз? Это же условность! Надень её ты, и будет Баба Мороз. В крайнем случае, я согласен быть Снегурчиком, в плавках и майке.