Идущие на смех

– Почему ты уходишь?

Папа отвернулся и молчал.

– Ты уходишь к ней? – тихо спросила мама.

Не поворачиваясь, папа утвердительно дрыгнул головой.

Я знал, кто такая она. Это была соседка с пятого этажа Эля Глотова, которая на афишах именовалась Эльвирой Глотье. Она работала в цирке, жонглировала чугунными ядрами. Зимой и летом ходила в обтягивающем свитере, из-под которого выпирали все её формы. Последнее время я часто видел папу, беседовавшего с Эльвирой: ему, худому и щуплому, нравилась её сила и мощь. И вот теперь он…

– Что ты возьмёшь с собой? – спокойно спросила мама.

– Ничего. Мебель и ковёр я оставляю вам. Свои вещи тоже. Выходной костюм и свитера можешь продать – получишь деньги.

– В чём же ты будешь ходить?

– На работу в этом пиджаке и этих брюках, они после чистки, как новые. А дома… – Он запнулся и исправился. – …а у неё – в спортивном костюме, она мне отдаст свой старый.

Он уложил в «дипломат» весь свой джентльменский набор, закрыл его, дошёл до дверей, постоял, обернулся, посмотрел на меня и на Ленку.

– Вы проводите меня?

Я насупился и молчал.

– Тебе же недалеко, всего один этаж! – буркнула Ленка.

– Хорош итог: дети отказываются проводить отца в последний путь!

– Я провожу тебя, – предложила мама.

В папиных глазах блеснула радость. Секунду он колебался, потом хрипло выдавил «не надо» и выскочил за дверь.

Мама молчала.

– Напиши его маме, брату, всем его родственникам, – предложила Ленка. – Ему станет стыдно, и он вернётся.

Мама покачала головой.

– Это не поможет. Здесь уже никто не поможет.

– А Дед Мороз? – спросил я.

Мама рассмеялась, притянула меня к себе и заплакала.

Мой детский садик находился во дворе, перед нашими окнами. Поэтому меня туда не провожали, я сам бегал. Только на утренники меня всегда сопровождала мама. На этот раз, увидев в зеркале свои заплаканные глаза, попросила:

– Пойди сам. Ты ведь уже большой.

И в младшей, и в средней, и в старшей группе к нам всегда приходил один и тот же Дед Мороз, грузный, нескладный, с одышкой. Он обслуживал все детсады нашего района. Мой садик находился в конце его маршрута, он прибегал к нам всегда с опозданием, потный и растерзанный. Его посох цеплялся за бороду и болтался до тех пор, пока борода не отваливалась вместе с ним.

В день, когда папа насовсем ушёл от мамы, Деду Морозу особенно не везло: это был седьмой, последний утренник, на улицах навалило много снега, ходить было тяжело, он несколько раз падал, зверски устал, еле передвигал ноги – поэтому танцевал сидя. Бороду где-то потерял, вместо неё ему подклеили кусочек кроличьего меха. Мех был серый, выделялся на фоне ватной шубы – всем сразу было видно, что с возрастом дедушка стал чернеть.

Снегурочка развязала мешок. Измочаленный дед нагнулся за подарками, но разогнуться уже не смог: его прихватил радикулит. Так он и просидел до конца утренника, согнувшись над мешком, из которого Снегурочка выдёргивала подарки и вручала их детям. Дед Мороз натужно улыбался каждому, посыпал его конфетти и виновато сообщал:

– Заболел ваш дедушка.

Когда праздник закончился и все разошлись, я, уже одетый, заглянул в зал и увидел такую картину: Снегурочка упёрлась своему партнёру коленом в позвоночник и напряжённо тянула его за плечи. Дед Мороз со скрипом распрямился.

– Всё! Теперь добредёшь сам. А мне ещё за внуком ехать! – Она глянула на часы, потом чмокнула деда в кроличью бородку. – Счастливого Нового года! – И умчалась.

– Дедушка, пойдём к нам, – предложил я.

– Нет, мальчик, дедушка Мороз поедет к себе в лес и ляжет отдыхать в сугроб.

При этих словах он дёрнулся, и зубы его застучали – это он представил себя лежащим в сугробе.

– Пойдём, – настаивал я, – ты ведь должен всем помогать, а у меня мама плачет. – Дед Мороз, уняв зубную дрожь, внимательно посмотрел на меня. Чтобы его окончательно убедить, я добавил. – Мы рядом живём, во дворе. Чаем тебя напоим, с малиновым вареньем.

Этот Дед Мороз обладал очень развитым воображением: я увидел, как он мысленно проглотил варёную малину, и как по его телу разлилось тепло от будущего чая. Он решительно взял меня за руку и сказал:

– Веди!

Мама не могла скрыть удивления.

– О, кто к нам пришёл!

– Извините… Я не сам… Это ваш мальчик.

– Очень хорошо, что пришли. Снимайте шубу.

– Нет, нет, нельзя! – он попытался незаметно кивнуть в мою сторону, давая понять, что не может разоблачить сказку: он по наивности думал, что я всё ещё верю в его лесное происхождение!

Выпив чаю с малиной, Дед Мороз окончательно раскис. Глаза его слипались, он растягивал веки пальцами. Его знобило. Очевидно, ко всему, он ещё и простыл.

– Я вас в таком состоянии не отпущу, – сказала мама. – Ложитесь и поспите, хотя бы часок.

Она бросила на тахту плед и подушку. Дед Мороз был не в состоянии сопротивляться. Бормоча слова благодарности, он повалился на тахту, как стоял, в шубе, в шапке, и сразу захрапел. Мы с Ленкой стянули с его ног валенки и накрыли его пледом.

Прошло два часа. Дед спал глубоким сном ночного сторожа, не повернувшись, не пошевелившись.

И тут вошёл папа.

– Что это? – изумлённо спросил он, указывая на храпящего мужчину в шубе, в шапке, с кроличьей бородой. Мы молчали. Папа повторил свой вопрос. – Я могу узнать, кто это спит в моём доме?

– Это уже не твой дом, – тихо сказала мама.

Папа чуть растерялся.

– Допустим. Но мне обидно: стоит только выйти, как уже кто-то лежит! – Он подскочил к тахте и стал трясти деда за плечи. – Товарищ!.. Товарищ господин!.. Пора вставать!

Дед испуганно вскочил, не понимая, где он и что с ним. От испуга задекламировал:

– Я весёлый Дед Мороз, я подарки вам принёс… – Потом посыпал папину голову конфетти и поздравил его. – С Новым годом!

Окончательно проснувшись, застеснялся и стал поспешно натягивать валенок.

– Это просто чёрт знает что! – возмущался папа. – На минутку выйдешь к соседям – в доме сразу появляются нахальные Деды Морозы!..

– Я – не нахал, я – из фирмы «Радость» – оправдывался дедуля, натягивая второй валенок.

Мама протянула ему банку с вареньем.

– Это вам новогодний подарок. Придёте домой, попарьтесь в ванне, ложитесь под тёплое одеяло и пусть жена даст вам в постели выпить чай с малиной.

– У меня нет жены. А за подарок спасибо. – Дед Мороз взял баночку, поклонился маме и направился к дверям.

– Может, останетесь с нами встретить новый год?

– Нет, нет, благодарю. Дед Мороз должен вернуться в свой лес и спать в сугробе. – Он улыбнулся мне, подмигнул и вышел.

– Он ещё и холостой! – продолжал возмущаться папа, вытряхивая из волос конфетти.

– Тебе что-то нужно? – спросила мама.

– Я забыл молоток.

Мама принесла ему любимый инструмент. Но папа не уходил. Он потоптался у двери, потом решительно вытащил из «дипломата» большую коробку конфет и протянул её маме.

– Я вспомнил, что не поздравил тебя с Новым годом. Это дорогие конфеты, сто двадцать рублей коробка, называются «Теремок».

– За эту цену они могли бы называться «Небоскрёб», – сказала мама, раскрывая коробку. – Угощайся.

– Спасибо. – Папа взял одну конфету и проглотил её, не разжёвывая. – Я хочу погулять по улицам. Кто пойдёт со мной? – спросил он, отвернувшись от мамы, глядя в нашу сторону. Мы молчали. Папа не уходил. Молчание затянулось.

– придётся мне пойти с тобой, – сказала мама и начала одеваться.

Я подошёл к ней и тихонько прошептал:

– Видишь, Дед Мороз всё-таки помог.

Мама притянула меня к себе и стала целовать, но уже не плакала, а смеялась.