Идущий от солнца

Душа моя, лети, лети
Бескрайней ширью рощ и просек
И, если можешь, поднимись
Над золотом осин и сосен.
В них есть безумная печаль —
Земли задумчивая нега.
Мне нынче их до боли жаль,
Звенящих золотом и снегом.
В сиянье солнца, ярких звезд,
Где дол и сырь болотной ряски,
Я опьянен их чуткой лаской,
Словно вином стыдливых слез.
Россия-мать, душа моя…
Как не любить тебя, родная?
Измученная и босая —
Надежд нетленная земля.
У пропасти ты на краю.
Твои порывы, думы, грезы
Сковали вьюги и морозы
И ад устроили в раю.
Открыта ты. И, как всегда,
В селеньях грабленых, разутых
Находит смерть легко и круто
«Челнок» без веры и стыда.
Не знает он, что честь и стыд
Превыше здесь дворцов и денег.
И вот средь нищих деревенек
Лежит он пьяный и убит.
Россия-мать, храни, храни
Свои обычаи и нравы
И помни, что не для забавы
Творцом придуманы они.

Иван Петрович читал стихи взволнованно, упоенно, и от этого упоения в горнице стояла гробовая тишина, и почему-то пахло не только цветами черемухи, но и ладаном, и иконостасом. Он хотел прочесть еще о душе, но в этот момент сильные порывы ветра содрогнули рубленую постройку дома, бревна стен затрещали, и огромное красное зарево полыхнуло в распахнутые окна.

– Прилетели… – тихо, почти выдавил Иван и вдруг заплакал. – Прилетели, все-таки, ласточки. Прилетели. У меня аж сердце защемило от радости. Пойди, Федор, глянь, это биороботы приземлились или люди?

– Сейчас, Иван Петрович. Сейчас.

Глава 13 Инопланетяне

Федор Понтелеймонович выбежал во двор и остановился. Вблизи дома, на расстоянии ружейного выстрела, возвышался багрово-красный великан – космический корабль невероятной конструкции, высотой с пятнадцатиэтажный дом. У бронированных дверей корабля стоял двухметровый человек, за спиной которого находились низкорослые сгорбленные млекопитающие, похожие на одноглазых циклопов. «Вероятно, это биороботы», – подумал Федор Понтелеймонович и на всякий случай поздоровался.

– Мне нужен Иван Петрович Кузнецов, – взволнованно сказал двухметровый человек, одетый в костюм золотисто-серебряного цвета и чем-то похожий на Николая Угодника. – Судя по расположению костров, он находится где-то рядом?

– Да-да, я сейчас его позову! – Федор Понтелеймонович бросился было опять в горницу, но пришелец остановил его.

– Подожди, православный гоминид, – тихо сказал он и подал знак циклопам, после чего они замерли в ожидании команды.

Федор Понтелеймонович остановился в растерянности, с тревогой глянул на высокую рясину.

– Вы хотите что-то спросить, долгожданный гость?

– Да, – строго, даже мрачно ответил пришелец и вдруг замолчал, подбирая подходящие слова.

– Я слушаю вас?

– Бизнесмены с тугими кошельками в доме есть? – наконец сухо спросил он, и на этот раз глаза его вспыхнули ненавистным блеском.

– Есть. А что такое? – Федор Понтелеймонович даже чуть сморщился от такого вопроса и на всякий случай еще раз внимательно оглядел внешность и снаряжение пришельца, который на бандита похож не был, хоть и приветливостью не отличался.

– Тогда подождите немного.

Громадный инопланетянин повернулся к одноглазым сгорбленным карликам, почему-то обвешанным орденами и медалями, и сказав им что-то на своем языке, прикрыл лицо прозрачной маской. В этот момент одноглазые карлики уже держали в руках баллоны с какой-то очень ядовитой смесью и, разбрызгивая ее по сторонам, двинулись в дом.

– Не бойтесь, православный, – опять металлическим голосом выдавил пришелец, заметив растерянность «Айвазовского». – Наша планета беспощадно борется с дикими бациллами преступного бизнеса и предпринимательства. Через несколько минут резкий запах улетучится, а вместе с ним исчезнут эти мерзкие микробы, которые не должны проникнуть на нашу планету. Прошу вас, позовите Ивана Кузнецова. Пусть возьмет с собой три литра родниковой воды и все необходимое для переселения на другую планету. Невеста у него есть?

– Есть.

– Тоже пригласите.

– Хорошо, хорошо, я сейчас, – Федор Понтелеймонович, прикрыв нос от едкой горечи, побежал опять в горницу, в которой уже было больше десяти карликов и столько же баллонов с ядовитой смесью.

– Иван Петрович, командир космоплана просит вас, – почти шепотом сказал он, – вместе с родниковой водой и чемоданом подойти к экипажу. Веру тоже просил пригласить.