Идущий вопреки

— Хорошо, — спокойно отреагировал учитель и вытащил конверт, опять при этом не угадав с первой попытки в каком из карманов он лежал. — Вот. Прочти прямо сейчас.

В конверте был утолщенный пергамент. Замысловатая рисованная рамка документа говорила о его официальности.

Сим документом подтверждаю, что кровосмешанный человек-альв Сагард Скроц проживает в Единой Империи Страгос, светлом городе Граноре, что в нижнем юго-восточном квартале кирпичников между канализационным переулком и речным тупиком, в хибаре под старым древом.

Шестой помощник,

второго адьютера,

Его Светлости Иренарха Светлого города Гранора,

Маглаф Дигг.

— Даже так, Лейнус, — поднял я бровь. — Ты же говорил, что там лечат всех. Зачем это, если можно просто заплатить?

— Скажем так — к своим лучше врачебный подход, — просиял Лейнус. — Я думаю у тебя будет время поразмышлять об этом.

Убедившись, что я не собираюсь возражать, Флест продолжил:

— А теперь прошу за мной, Хеллор, — он встал и уверенной походкой зашагал в сторону северного коридора. Кэра и Дарен остались за столом, так и не притронувшись к еде.

* * *

Во рту я сжал тряпичный плотный хлопковый кляп, но это не помогало — боль была ужасная. Обрубленная по локоть рука снова горела и стонала. Чертов Лейнус хирургически точными движениями тревожил мне открытую плоть острым гравированным стилетом в уже зажившей ране.

— Сейчас, сейчас, — моя кровь мелкой россыпью оросила ему лицо, но он не остановился, заработал лезвием еще интенсивнее. — Покровит подольше. Ты же не хочешь, чтобы тебя сразу же развернули обратно?

«Боли нет. Боли нет.»

Как же больно!

* * *

Боль уже не была такой нестерпимой — но лишних движений делать не хотелось. Я неторопливо плелся по главной дороге обратно вниз, огибая случайных прохожих, неодобрительно пялющихся на побитого жизнью одноглазого и окровавленного полуальва. Повязку я решил не одевать, чем привлекал к себе лишнее внимание. Город кипел. Вот крестьянка в платье с разноцветными заплатами несет пустую плетеную корзинку с овощами. Устало опустив голову, она брела по грязной дороге с отрешенным видом. Пышноволосый седеющий гнум недовольно бурчит и обтирает о белоснежный порог чьего-то дома сапог, которым совсем недавно вляпался в собачьи фекалии. Скрипучая телега с окованной проржавевшей клеткой постанывая колесами брела куда-то в верхние районы, ко дворцовой площади. Взаперти в ней сидели люди. Руки и ноги их были закованы кандалами, что в кровь раздирали запястья.

— Выпустите, суки! Это не я! Я ни в чем не виноват! Меня подставили! — прокричал в отчаянии худощавый парень.

— Заткнись, гад! — проорал вслед телеге недовольный гнум с грязным сапогом. Он схватил с земли ком грязи, чтобы запустить в крикливого пленника, но сразу же осекся и выбросил его, грубо при этом выругавшись. Руки были измазаны в том, что совсем недавно он отскребал от сапога.

— Казнить, что ли? — проронил я больше для себя, но чертыхающийся гном все услышал и, оценив меня снисходительным взглядом, соблаговолил ответить:

— Ясно дело куда. Кхры-ы-к, — издал скрипучий звук полурослик и провёл ребром грязной ладони вдоль своей толстой шеи. Выждав небольшую паузу, но не дождавшись от меня ответной реакции он засмеялся и добавил: — Конечно нет, ты откуда свалился? Наш великий и могучий Иренарх, здоровья ему крепкого и девичьих задниц мясистых, любит сволоту всякую напоказ к столбам привязывать. На площади, представляешь. Прямо за руки и за ноги. Хочешь, можно помидором тухлым им лупануть прямо по роже. Хе-хе хе.

— А потом в топи? — спросил я повеселевшего гнума.

— Скорее всего, куда ж еще. Не за казну ж их королевскую содержать. Поди мы то, простой люд, ее то и пополняем.

— Богадельня там? — я указал в ту сторону, которую примерно описывала мне Кэра. Ее очень распирало от любопытства, что же я с Лейнусом затеяли, но задавать вопросы она благоразумно не стала.

— Ну. Вон туда поверни, а там камень такой большой на перекрестке. Иди самой нижней дорогой. Тебе то туда надо. Вид у тебя не очень, дружище, — ответил гнум, не отрывая взора от покрасневшей ткани на моей культе. — Ты где это так умудрился?

— Да лихой народ на тракте. Ладно, спасибо, уважаемый. Бывай.

— Давай-давай. Лечись, — пожелал мне он и, отвернувшись, потопал за телегой. — Ох сейчас веселуха начнется. Обожаю выборы…

Я хотел было окликнуть гнума, чтобы узнать, что же за выборы такие он обожает, но тот чуть ли не вприпрыжку скрылся за ближайшим поворотом. За помидорами, наверное…

* * *

Богадельня Ганры представляла собой широкое двухэтажное каменное сооружение белого цвета. Фасад был украшен символикой города — голубями. Значит заведение принадлежит городу и оплачивается казной. У входа толпились люди.