Идущий

Никто не мог видеть, как руки мальчика до локтей погрузились в стену, проникая все глубже и глубже, как будто это был не камень, а дым, застывший в виде неподвижной стены.

Никто, кроме твари, свисающей вниз головой миниатюрной тушкой.

Существо вышло из оцепенения, оторвалось от потолка, падая бесформенным комком вниз, у самого пола расправило крылья, чтобы вспорхнуть и опуститься человеку на плечо. Летучая мышь припала тупой, уродливой мордочкой к шее мальчика, но проделать ранку и присосаться к ней тварь не успела. Мальчик сделал еще один шаг, полностью погрузившись в стену, и летучую мышь сбросило, словно и не было никакого человеческого плеча, на котором она только что сидела.

Тварь спикировала к полу, взлетела, разрезая черноту подвала немыслимыми пируэтами. Хотя никаких звуков она не издавала, все ее существо источало немые вопли злобы и страха.

4

Драго почувствовал Старха прежде, чем увидел.

На улице, где прохожих было немного, что-то изменилось. Вечерело. Горожане, прежде появлявшиеся здесь, исчезли вовсе. Время шло, и Драго несколько раз спрашивал себя, не ошибся ли он, оставшись. Дом, за которым он следил, не подавал признаков жизни. Дом казался покинутым. И Драго не удавалось его «прощупать».

Монах поймал себя на абсурдной, недопустимой мысли. Недопустимой для талха его уровня. Уд по какой-то причине, возможно, по указу сверху, уничтожил Гела. И вернулся туда, где оставлял мальчика. Этому не противоречило и то, что Уд так быстро покинул дом связного. Драго сидит у пустого дома, скрывающего мертвеца, дома, в который заглянут еще не скоро. Тем временем Уд, быть может, покинул город.

Драго осознал, что подобные мысли прогрессируют, и взялся за них, пока не стало поздно. Мысли исчезли, но тупая тревога, так до конца и не раздавленная, распласталась на дне подсознания, пытаясь возродиться вновь. Монах убеждал себя, что с этим домом еще будут связаны важные события, и он, Драго, находится в нужном месте в нужное время.

Так и случилось.

Две неприглядные тени, одна за другой, как близнецы, так и не научившиеся ходить отдельно, скользнули по улице. Вроде бы мимо дома связного, но Драго, словно пес, заждавшийся, оголодавший, учуял в них не просто прохожих. Так передвигаться по опустевшей улице, будто и нет никакого движения, могли лишь талхи. Они не вернулись, но Драго понял, что не ошибся. Он ждал. Спустя считанные минуты в промежуток между домами плавно вкатилась еще одна тень. На расстоянии от нее следовала другая. Первая тень, более быстрая, скользнула к дому Гела, задержалась у фасада и, как дым, растворилась за углом. Похоже, человек обходил дом.

Драго знал, что вторая тень, идущая к дому, и есть Старх.

Глава Ордена приблизился к входной двери. Драго не мог сказать, стучал ли Старх или же он просто ждал. Долго ничего не происходило. Драго ждал вместе со Стархом. И с теми, кого он сейчас не видел, но кто, несомненно, присутствовал в подступавшей тьме. Дверь приоткрылась, и Старх медленно, словно все происходило в далеком монастыре, спокойно вошел в дом. Пауза – и дверь затворили.

Драго почувствовал, каким горячим стало тело. Ощущения, порожденные неудобством позы и долгим сидением на дереве, обрушились на него москитами, с опозданием нашедшими жертву. Он не надеялся, что обнаружит так быстро и в одном месте тех, кому хотелось бы задать вопросы. С другой стороны, возникло чувство, что он опоздал. Промедлил, гадая, как больше выжать из ситуации. Мальчика в доме заберут те талхи, у которых отбить его немыслимо.

Что ему предпринять? Взять кого-нибудь живым и потребовать ответы на вопросы? Вырвать мальчика из рук Ордена, предавшего Драго? Нужно ли ему сейчас думать о мальчике, если сам Старх пожаловал в гости?

Монаха отвлекла тень, скользнувшая к дому связного. Наверное, один из тех монахов, что вдвоем прошли в одну сторону. Силуэт напомнил Уинара. Они здесь все. И Уинар, и Луж. Занл давно в доме, сомнений быть не может.

Почему-то образ мальчика заслонял собой все остальное. То, что мальчик не позволил Драго погрузиться в темные воды небытия, не имело значения. Обычная благодарность – не для талхов. Как и любой другой человек, Драго был благодарен мальчику, но это чувство – не повод для каких-то действий. Подобное – проявление слабости, основанное на ложном чувстве воздаяния. Как и абсурд древних: око за око. Причины, толкавшие монаха на то, чтобы вырвать мальчика из рук членов Совета Ордена, были иными.

Во-первых, Драго хотел знать суть интриг, которые плел Старх вокруг мальчика и Пророчества. В конечном итоге легче умереть, когда дорога, приведшая к этому, не скрыта во мгле. Во-вторых, Драго не без оснований полагал, что предали не только его, но и Орден в целом. Группка людей, пусть даже верхушка, цвет Ордена, старалась лишь для самих себя. Это было очевидным, хотя казалось немыслимым.