Идзуми-сикибу, Мурасаки-сикубу, Сарасина - Дневники придворных дам древней Японии (Библиотека восточной литературы) - 2002

заставу в Фухо и перевалили через гору Ацуми. Места были чудесные, однако я так устала, что смотреть вокруг не было никакого желания. В провинции Оми в Окинаге мы провели четыре или пять дней, остановившись в одном доме. Близ подножия горы Мицусака всю ночь шел несильный дождь, а днем раздавались раскаты грома. Это навевало меланхолию. После того мы проезжали мимо Инугами, Канзаки и Ясу, о чем, впрочем, у меня не сохранилось никаких впечатлений. Вдоль дороги вширь и вдаль распростерлось озеро, и мимоходом мы видели острова На-десима и Тикубусима. Это было очень красиво. С трудом переправились пс рухнувшему в реку Сета мосту. Остановились на ночь в Лвадзу. На второй день Двенадцатого месяца, уже после наступления темноты, мы прибыли в столицу.

Около городской заставы я видела большую грубо высеченную Будды, возвышавшуюся над Безмятежный и безразличный лось, уловила его обращение ко мне. Могу сказать, что из всех застав, виденных мною во время путешествия, заставы в Киёмигата и Осаке отличались от всех прочих в лучшую сторону.

Было темно, когда я приехала в свой дом, к западу от которого находился особняк принцессы Сандзё²⁷. Наш сад раскинулся вширь и выглядел диковато из-за больших и страшных деревьев, которые были не ниже тех, что я видела в горах. Я совсем не чувствовала себя дома, и мысли мои были в беспорядке. Даже теперь я упрашивала мать дать мне книги с историями, прочитать которые мне так давно хотелось. Мать отправила посыльного с письмом к Ёмон-но Миё-гу, одной из наших родственниц, служившей у принцессы Сандзё. Она заинтересовалась моим странным в крышке от тушечницы²⁸, сказав, что эти книги ей дала принцесса. Моя радость не знала границ, и я читала день и ночь напролет. Уже скоро мне захотелось прочесть новые книги, но я все еще была чужой в этом городе и мне негде было их взять.

Одна из жен моего отца прежде была придворной дамой; теперь она казалась чем-то разочарованной. Она сожалела о том, что вышла замуж за моего отца, и должна была оставить наш дом. Подозвав своего родного ребенка, которому было пять лет, она сказала, что он навсегда останется в ее сердце и, показав на огромное дерево сливы, которое росло у окна, добавила, что вернется, когда это дерево расцветет. После этого она ушла. Я чувствовала любовь и жалость к ней,

ступил новый год.

«Я вернусь, когда расплетет сливовое дерево...»

Я задумалась над этими словами и задалась вопросом, случится ли оно так или нет. Я все ждала и ждала, часто подолгу глядя на дерево. Все вокруг уже расцвело, а от ушедшей женщины не было новостей. Лишившись покоя, я в конце концов отломила от сливы ветку и послала ее вместе со стихами этой женщине:

Я слышала от Вас слова надежды, Не пора ль надеждам сбыться? Весна коснулась сливового дерева, Хотя зимой оно казалось мертвым.

Она ответила мне нежным письмом, в котором были такие стихи:

Ожиданье не значит смерть надежд, Поскольку, когда слива вся в цветах, Случается и то, чего не ждешь,

■к

мир находился в смятении. Моя кормилица, о которой я так горевала в ту лунную ночь, когда мы покинули ее по пути в императорский город, умерла в первый день Четвертого месяца. Я глубоко переживала ее смерть и никак не могла успокоиться; все романы были заброшены.

День за днем я горько плакала, а когда, наконец, выглянула на улицу, то увидела лепестки вишни, беспорядочно падающие вниз в лучах заходящего солнца.

Цветы, падают вниз, и все же я снова увижу их, Когда весенние дни вернутся.

Но как же тоскую я о той, Которая ушла навсегда!

Я также слышала, что дочь Первого советника²⁹³⁰ государя недавно покинула этот мир. Моя собственная боль

“к

Когда я только приехала в столицу, мне в руки попалась книга, написанная этой благородной дамой. В ней было несколько стихов, среди них и такой:

Когда увидишь дым, плывущий над долиной Близ холма Торибе^, Тогда поймешь меня, которая подобна тени, Уже при жизни.

Я смотрела на эти строчки, написанные таким красивым почерком, и плакала. Я сидела в задумчивости до тех пор, пока мать не пришла, чтобы утешить меня. Она нашла несколько романов и дала их мне, после чего я невольно успокоилась. Я прочла несколько глав из «Повести о Гэндзи» и очень хотела прочесть остальные, но поскольку я все еще была чужой в столице, то никак не могла найти их. Я была само нетер-

пение и в душе молилась о том, чтобы прочесть всю «Повесть о Гэндзи» от начала и до конца.

В то время как мои родители затворялись в храме Удзу-Маса, я просила их лишь о новых романах, горя нетерпением прочитать их, но все было напрасно. Я была безутешна. Однажды, когда я гостила у своей тетушки, которая незадолго до того вернулась в город, она заметила, что я превращаюсь в настоящую красавицу. В следующий раз она сказала:

— Что же мне подарить тебе? Тебе не нравится то, что нравится девушкам твоего возраста... Хорошо, я подарю тебе то, что ты хочешь.